Остановка первая: марш-бросок по болоту

Когда-то она жила в Минске, а теперь живет Полесьем. Где наша героиня проводит больше времени — в своем частном доме, на который когда-то променяла бетонную коробку в столице, или в лесу? Провели с ней целый день: когда мы, сильно уставшие, еле волочили ноги поздним вечером, Ольга с огоньком в глазах рассказывала про завтрашние археологические раскопки и места, где планирует поставить новые фотоловушки. В какой-то момент у нашей героини зазвонил телефон: кто-то из близких уточнил, где она, и, кажется, даже не удивился позднему возвращению «с полей». В общем, ответ на вопрос очевиден.

Но начнем, как говорят, с начала. С Ольгой мы встречаемся в 05:30 на площади в центре Турова. Пока мы, сонные, договариваем фразу: «Приятно познакомиться…», наша героиня уже вовсю рассказывает про совместные планы на день. «На день или на неделю?» — про себя задаемся вопросом, но решаем полностью довериться полесскому гиду и усаживаем Ольгу на место штурмана в наш тестовый FAW Bestune T77 — кроссовер с 1,5-литровым бензиновым турбодвигателем мощностью в 160 л. с., работающим в паре с 7-ступенчатым роботом (DCT). Цена на комплектацию Prestige — от $28,5 тысячи в эквиваленте.

Первая остановка — примерно 11-й километр трассы Р-128. «Резиновые сапоги не забыли?» — спрашивает Ольга, предупреждая: пройти предстоит минимум пять километров. Ну, отступать поздно — ныряем в лес.

Пока идем по протоптанной до нас тропинке, шутим про волков, надеясь, что они успели позавтракать и без нас. Ольга тоже не теряет оптимизма. Уверяет, что такая встреча была бы огромной удачей, но вряд ли осторожный зверь выйдет к людям.

Утренний лес, к слову, пахнет по-особенному. И нет, не только нашим страхом касательно диких животных. Кажется, такого свежего воздуха мы раньше и не вдыхали.

Вересковые поляны не пахнут, но выглядят крайне живописно. А вон небольшая березовая роща. Правда, кто-то успел осквернить ее парочкой бутылок и пакетов. Ольга тихо ругается и спешно собирает мусор к себе в рюкзак. Мы торопимся встретить рассвет так, чтобы это запомнилось на всю жизнь — прямо посреди болота.

Там, где начинается трясина, заканчиваются мощные стволы деревьев. Болото — не место, богатое микроэлементами, поэтому на нем выживают сильнейшие. Обратите внимание на сосны: нет, это не молоденькие хвойные, им уже много лет. Просто бедная почва не дает разрастись вширь и ввысь.

Марш-бросок по болоту — это вам не легкая утренняя зарядка под видео фитоняшек из YouTube. Сапоги то и дело уходят под «зыбучие мхи». Точнее, под сфагнум. Главная отличительная черта такой разновидности (вообще, это целый род) мха в том, что он, как губка, впитывает и удерживает влагу. Ольга демонстративно отрывает кусочек и отжимает его на камеру.

Замечаем: мы явно не первопроходцы этого болота. То и дело натыкаемся на звериные тропки: рядом, видимо, прогуливались косули.

Без человеческой ноги тоже не обошлось. Сезон клюквы еще не начался (за ней в этом году разрешено ходить с 9 сентября), но полукрасные плоды, видимо, уже привлекли ягодных браконьеров. Мы не удержались и тоже позавтракали парой штучек прямо с куста: кислятина, но какая вкусная! Положить бы в тарелку, да сахаром посыпать… Но Ольга замечает: истинные полешуки клюкву не подслащивают.

Мы не перестаем любоваться лилово-оранжевым небом, но параллельно внимательно смотрим под ноги — там тоже свой мир. Вот росянка, на волосках которой, как роса, переливаются капельки липкого «нектара», что должен привлечь обед — разных мушек и других насекомых.

Кто такой Хапун? Мифическое существо, которое якобы утаскивает в лес (или в болото) людей. Ольга рассказывает про свой опыт встречи с нечистиком:

— Это был сезон клюквы, я в свой выходной выбралась в лес. Болото усыпано ягодой, но мелкие плоды мне неинтересны: мне надо, чтобы они были размером с вишню. И желательно в одном месте: один раз сел — и набрал целые ведра.

В общем, долго ходила, но наткнулась на идеальную делянку с ярко-красными гроздьями. Дело происходило осенью в период гона лосей. Сижу собираю улов, у меня с собой рюкзак на 16 килограммов, а еще «набирочек» — это тара, в которую начинают собирать клюкву, а потом пересыпают в основную посуду. Причем тара серьезная — литров на пять. Забила я клюквой всю посуду, но меня такая жадность охватила… Как такую ягоду можно оставить на кусте! Ведь в следующий раз, как назло, делянку ни за что не найдешь, даже если опознавательные знаки оставишь.

В какой-то момент слышу: кто-то вышел с острова на болото и издает звуки, похожие на рев. Гадать нечего — лось во время гона. И вот он приближается… А я остановиться не могу: Хапун меня взял такой, что из-за азарта пропал весь инстинкт самосохранения. Вот как я уйду, если еще не все карманы и шапочка заполнены ягодой? Подала голос, чтобы спугнуть животное. А оно — развернулось и помчалось ровненько в мою сторону. Болото чавкает, кусты гнутся. А я встать все равно не могу — жадность! Вновь подаю голос, но темп топота только увеличивается. Видимо, лось принял меня за соперника. Сердце стучит, мозг подает сигналы SOS. Шапочка оказалась полной за считаные секунды до встречи, которая могла бы закончиться трагически. Хватаю 16-килограммовый рюкзак, ведерко, ту самую шапочку — и бегу скорее на остров. Вокруг — темнота, а мне еще пять километров по лесу на велосипеде ехать. Он, кстати, был пристегнут — замок я снимала дрожащими руками. Параллельно слышала: лось таки добежал до места, где я сидела возле делянки, и остановился. Но я, к счастью, вовремя укатила на велосипеде.

Мы в этот раз парнокопытных не встретили: возможно, распугали щелчками камеры, хлюпаньем сапог (их пару раз приходилось вытаскивать из трясины руками) или запахом репеллента.

Звериный остров посреди болота

Выходим на «сушу» — точнее, на островок леса, который вскоре становится возвышенностью. Оглядываемся на болота с высоты, выливаем из сапог, кажется, целые озера и параллельно обсуждаем, почему полесские болота стоит увидеть, даже если вы успели побывать на более распиаренной Ельне.

— Каждое болото — оно уникально и непохоже на другое. Как и люди разных национальностей. Особенность припятских болот — песчаные дюны. Сформировались они в последнее оледенение, которое было на территории Беларуси. Ледник тогда остановился примерно на границе с современной Витебской областью. Когда он таял, вода собиралась здесь, в низине. Насобиралось гигантское озеро — размером от Бреста до Мозыря. При этом, когда ледник тает, вода из-под него вымывает разные фракции земли — камни, валуны… До нас — самой дальней точки — дошел песок. Поэтому у нас очень много песчаных дюн, пляжей, дно рек тоже песчаное.

За спиной около трех километров, мы держим путь дальше: решили закольцевать наш маршрут и выйти таким образом к «цивилизации». Ольга по дороге показывает «достопримечательности» — места, где живут барсуки.

— Столько барсучьих нор знаю только я и…

— И сами барсуки? — перебиваем Ольгу.

— Именно так, — смеется наш проводник.

К сожалению, барсук к нашему визиту не подготовился и встречать не стал. Бобры тоже из хатки не показались: видимо, у них были дела поважнее.

В какой-то момент пришлось в прямом смысле окунуться в ареал их обитания: нога соскользнула и погрузилась в болото по колено. Из леса мы выходим не в самом опрятном виде (еще и парочку лосиных клещей пришлось достать из волос), но зато с массой впечатлений.

Ольга рассказывает: у нее на примете есть и гораздо более непроходимые места. В общем, любой каприз туриста: нужен настоящий болотный экстрим? Будет!

Остановка для тех, кому хочется лесной романтики. Экотропа «Царь-сосна»

Перекусываем и отправляемся в места, более подходящие для романтических прогулок. Нас ждет экотропа «Царь-сосна» — к ней ведет деревянный мостик через канал Бычок (примерные координаты — 52.007444, 27.866942).

По дороге указатели с видами птиц, которые здесь обитают. К сожалению, собрать бинго со всеми дятлами у нас не получилось, но седого (на самом деле самец с красной «шапочкой), трель которого скорее похожа на насмехание, мы точно слышали.

Учеными не доказано, но одна прогулка по лесу заменяет несколько сеансов у психотерапевта. Убеждаемся: Ольга видит мир вокруг себя по-другому. Для нас вдоль дороги валяется обычное усохшее дерево, ничего примечательного. А для нашей героини это бывшая «рысья когтеточка»: «Присмотритесь: вот же следы от когтей».

Не так далеко дерево, которое служит «чесалкой» для диких кабанов и некоторых парнокопытных. Ольга долго присматривается к дереву и наконец демонстрирует доказательство — щетинку кабана, налипшую на капельку смолы.

Доходим до царицы этой части леса — ей уже триста лет. Если среди ваших незакрытых гештальтов есть цель обнять очень старую сосну, то вам понадобится взять с собой как минимум двух помощников.

Ближе к вершине висят борти — «ульи» для диких пчел. «Попробуете мед у нашего полесского бортника — поймете, что настоящий мед никогда в жизни не пробовали», — делится своими вкусовыми открытиями Ольга. К слову, культура бортничества в Беларуси внесена в списки нематериального наследия ЮНЕСКО.

Охраняет покой сосны-царицы и диких пчел (если они еще заглядывают в свои старые домики) дракон — обломанное дерево с соответствующим силуэтом.

Просим и нас сегодня защитить от Хапуна (а то очень вкусная утренняя клюква не дает покоя) и отправляемся навстречу грабовому и липовому лесу. У подножий рухнувшего дерева растут растения помоложе. Ольга проводит аналогию с человеческой семьей: родитель дал жизнь своим чадам и покинул этот мир. Но его дети продолжают расти и развиваться на его месте.

Куры на деревьях и могущественная Припять

И вновь меняем локацию. Въезжаем на территорию нацпарка со стороны Перерова. Маршрут лежит через деревню Хлупин. Местная «достопримечательность» — груша во дворе у одной из сельских бабушек. На ней ночуют куры, облепив ветки. Лицезреть мы это смогли на обратном пути, когда уже сильно стемнело.

Дорога лежит вдоль поймы Припяти. Так что ее здесь регулярно затапливает, когда река выходит из берегов. Но местные привыкли, рассказывает Ольга. На Радуницу на местное кладбище, например, добирались на лодках.

— Весной без сопровождения гида от национального парка сюда не попасть. Во-первых, залита дорога. Во-вторых, начинается гнездование краснокнижных птиц, и мы делаем все, чтобы им не навредить.

К слову, если доехать до этой точки — 52.112924, 28.208281, то можно на пароме вместе с машиной переправиться (за 50 рублей) на другую сторону реки и попасть в Дорошевичи.

А мы по дороге делаем привал в очень живописном месте для рыбалки (ловить рыбу здесь можно за деньги, зато плавать, если локацию никто не арендовал, сколько влезет). Вот его координаты — 52.102366, 28.195260. Но будьте аккуратнее: здесь довольно глубоко. В сезон паводка местная беседка уходит под воду — по ней и дубу, стоящему рядом, можно рассмотреть, до какого уровня поднимается вода.

Мертвая деревня и жизнь на турбазе

Что еще нам встретилось по пути? Например, заброшенная деревня Хлупинская буда, от которой остался всего один дом. Причем рядом с ним — стройные ряды картофеля. Видимо, его посадил кто-то живущий неподалеку и не успел выкопать.

Недалеко — одноименная туристическая база. Место настоящего уединения: связи нет, вокруг лес, добраться можно исключительно на автомобиле. Можно взять с собой близких, арендовать велосипеды и устроить спортивный ретрит.

А вот другая база, но не человеческая, а большого дубового усача. Этот жук занесен в Красную книгу. Но дятлам закон не писан: они выдалбливают свой «чистый белок» из дерева, отчего ствол начинает напоминать решето с крупными дырками.

Фотосафари. Комары против желания встретить оленя

Во время наших лесных прогулок мы не раз натыкались на отпечатки лап диких животных — лося, оленя, волка, рыси. Однако на глаза нам попалась лишь одна косуля — она, словно пружина, выскочила из высокой травы, когда мы приблизились к ней слишком близко.

Увы, по заказу из леса никто не выйдет — надо запастись терпением и ждать. Ольга предлагает продемонстрировать, что такое настоящее фотосафари. Что ж, отправляемся в засаду. Перед этим, несмотря на довольно теплую погоду, надеваем все, что может прикрыть открытые части тела. Ведь никакими химозными спреями от насекомых пользоваться нельзя. Их запах спугнет всю красоту.

Пробираемся через кусты и высокую траву (без крапивы тоже не обошлось) около километра к эдакой смотровой вышке. Там надолго задержаться не удалось: мы побеспокоили семейство пчел, которое поселилось между досками. Жужжащие пленных не берут, а антигистаминных с собой не было, так что пришлось ретироваться.

Забираемся на поваленное дерево. Под нами грязь и снова крапива. Стоит усесться поудобнее, полет вниз приятным не будет. А теперь — замираем на целый час. У Ольги, наученной опытом, это выходит гораздо лучше. Кажется, будто она застыла и почти не дышит.

Мы же еле оставались на месте: комары и какие-то кусачие мушки все же находили места для кровопролития. Хочешь беззвучно смахнуть надоедливое насекомое — а не получается. Даже из-за микродвижения скрипит куртка, штанина елозит по коре, которая начинает хрустеть. А еще постоянно накатывает дремота. Но спать нельзя — точно окажешься в крапиве.

За час раза три нам удавалось ухом уловить передвижения зверей — где-то вдалеке явно прогуливались косули или олени. Но к нам так никто и не вышел. Солнце в поле зрения тем временем село за деревья, пришлось менять локацию: есть шанс, что кто-нибудь выйдет на поле, чтобы погреться в лучах в конце дня. Но там мы тоже долго не выдерживаем: полесские комары какие-то особенно голодные.

Решаем просто прогуляться по дороге — внезапно вдалеке раздается рев оленя. Хотя мы и не надеялись услышать брачный зов: накануне было очень жарко, из-за высокой температуры парнокопытные обычно снова замолкают. Включаем на телефоне записанный кем-то рев. Кажется, нам отвечают!

Идем на звук, но внезапно Ольга нас останавливает: «Я поняла, откуда исходит рев: это из нашего сафари-парка». К слову, у Припятского нацпарка есть тематические экскурсии, в процессе которых можно вживую послушать рев парнокопытных. Они начнутся с первого сентября.

Также в нацпарке проводят фестивали, посвященные тем или иным животным — волкам, барсукам или, например, совам. «Медовые традиции Полесья» — экскурсии про бортничество (стартуют в сентябре-октябре). Для бердвотчеров есть активность в виде сезонного кольцевания птиц. По Припяти и Ствиге проводятся байдарочные сплавы. А еще здесь организуют археологические выезды и фотосафари «Дикое Полесье». В общем, туров хватает, подробный список можно найти на сайте нацпарка.

Любуемся закатом и разворачиваемся к машине: нас ждет долгий ночной путь в Минск. Обратная дорога по лесу выдалась максимально сказочной: от машины то и дело убегали в гущу леса олени с косулями. Правда, навести на них объектив мы просто физически не успевали, но налюбовались милыми белыми хвостами вдоволь.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by