О том, что он будет автогонщиком, Жак знал с самого детства. И неудивительно, ведь и его отец Жиль, и даже его дядя Жак, в честь которого и назвали будущего первого канадского чемпиона Формулы-1, были автогонщиками. Атмосфера в этой гоночной семье была все время связана с автоспортом. Даже когда в далеком уже 1982 году пришла страшная весть о смерти Жиля, разбившегося во время квалификации на Гран-при Бельгии, она не смогла изменить любви Жака к автомобилям.
Семь лет спустя после трагедии 18-летним юношей Жак Вильнев впервые принял участие в серьезном чемпионате гонок с открытыми колесами в итальянской серии Формула-3. Почему в Италии? К тому времени у него за плечами уже была учеба в престижной частной школе Beau Soleil в Швейцарии, славящейся своими давними и добрыми традициями по обучению иностранцев со всего мира. До Италии там было совсем недалеко, менее 100 км. Всего лишь перемахнуть через альпийский перевал Сен-Бернар или проехать в туннеле под ним. Хотя непосредственно знакомство Жака с Италией, по правде сказать, было гораздо раньше. Ведь его отец в Формуле-1 выступал на протяжении четырех сезонов за команду Ferrari. А их семья к тому времени уже жила в Монако.
Рассказывая о своей матери в одном из наших с ним интервью, Жак отметил: «Мама всегда поддерживала меня в моих гоночных начинаниях. Она ведь сама выросла в кругу пилотов автоспорта и знала, что это такое. Мама прекрасно понимала, что я в любом случае буду гоняться, что бы ни случилось. Для нее было проще мне помочь, чем помешать в этом или вообще ничего не делать. В самом начале, помню, у меня не было водительских прав, чтобы ездить в Италию, и она меня сама отвозила на трассу. И для меня материнская поддержка многое значила. Она была в курсе того, что надо было делать, чтобы мне помочь».
В отличие от многих гонщиков нынешнего тысячелетия Жак Вильнев не имеет в своей биографии картинговой школы. Его гоночный опыт берет начало со школы Джима Рассела в известном канадском туристическом местечке Мон-Трамблан. Пройдя там в 1986 году свои первые тесты, а затем и полное обучение автогоночному мастерству, Жак уже не сомневался, кем ему предстоит стать в будущем. Недаром же это учебное заведение славилось своими выпускниками на всем североамериканском континенте, среди которых были, кстати, и отец, и дядя будущего чемпиона.
Был ли Жак Вильнев сразу очень быстрым на трассе? По правде сказать, нет. Репутация его знаменитого отца, с одной стороны, помогала парнишке и его дяде (в первое время младший брат Жиля Вильнева занимался карьерой племянника) в поисках влиятельных связей и попадании в хорошую команду. Но, с другой стороны, это мешало юноше раскрыть свой талант. Слишком высокими были ожидания.
Лишь в третьем сезоне с довольно сильной командой Prema Racing младшему Вильневу удалось трижды стартовать с поул-позишен и по итогам года занять 6-е место в итальянской Формуле-3. Весьма скромный результат после трех лет в одной и той же дисциплине.
Достигнув совершеннолетия (21 год), Жак уезжает гоняться в Японию. И там, заявившись на чемпионате местной Формулы-3, он с первой же попытки становится вице-чемпионом этой японской серии. Тогда пришел и вкус первых побед. Правда, их было всего 3 в одиннадцати гонках, но лиха беда начало. По завершении японской эпопеи своей биографии канадский гонщик отправляется прямиком через Тихий океан в США, таким образом «завершив свое кругосветное путешествие».
Там, перейдя на следующий год в более требовательный чемпионат Тоyоtа Atlantic, 22-летний Вильнев в 15 гонках одержал 5 побед и 7 раз стартовал с «поула». Но этого хватило лишь для 3-го места — настолько высокой была конкуренция среди лидирующих пилотов. Короче говоря, он хорошо «вкатился» в чемпионат, и отныне, даже добавляя к биографии юного канадского гонщика фразу «сын Жиля Вильнева», журналисты вынуждены были признавать, что Жак возмужал: можно было уже говорить о его собственных достижениях, не прикрываясь только славой его отца.
Сразу после «атлантических успехов» его ждал новый вызов — самый популярный на североамериканском континенте чемпионат «Индикар». Японская подготовка не прошла даром. Уже в первый свой сезон этой серии Жак получил звание «Новичок года», хотя и одержал всего одну победу, став по итогам года шестым. А вот 1995 год был для Вильнева чрезвычайно успешным. Он не только стал чемпионом IndyCar, одержав 4 победы в семнадцати гонках и 6 раз стартовав с «поула», но и выиграл престижную гонку «500 миль Индианаполиса».
К слову сказать, за год до появления Жака Вильнева в этом чемпионате его победителем с первой попытки стал уже состоявшийся британский чемпион Формулы-1 Найджел Мэнселл. Для канадца же образец Мэнселла был как толчок к вершине мирового автоспорта. И еще не закончив даже свой второй сезон в «Индикаре», Жак под патронажем своего менеджера Крейга Поллока решил попробовать себя в тестах легендарной формульной команды Фрэнка Уильямса.
Результаты испытаний вполне удовлетворили руководство британской «конюшни», которая тут же подписала контракт с Вильневым на будущий сезон. Так Жак оказался в Формуле-1.
На волне заокеанских успехов Жак стремительно ворвался в «Королевские гонки», поразив своим дебютом даже видавших виды экспертов. Уже на своем первом Гран-при Формулы-1 в Австралии Вильнев завоевывает поул-позишен и едва не становится победителем гонки. Из-за сломавшейся коробки передач Жак финиширует вторым, вслед за своим опытным напарником. Это было просто восхитительно.
В 1996 году канадец установил небывалый по тем временам рекорд: с четырьмя победами он стал вице-чемпионом в своем дебютном сезоне, уступив лишь напарнику по команде Дэймону Хиллу. Понадобилось еще 11 лет, чтобы этот рекорд был повторен Льюисом Хэмилтоном в составе команды МсLaren.
А затем наступил самый звездный час в карьере Жака Вильнева. Все внимание Формулы-1 в 1997 году было приковано к его дуэли с Михаэлем Шумахером, который на своей Ferrari хотя и имел на две победы меньше, чем его канадский конкурент, но все же лидировал перед последним этапом в испанском Хересе. Тот Гран-при Европы до сих пор значится как один из самых драматичных в истории Формулы-1.
На кону фактически стоял чемпионский титул. Шумахер приехал в Херес с преимуществом в 1 очко над Вильневым, и для него главным было финишировать впереди Жака, либо обоим не набрать очков. Где-то в глубине души и в своих расчетах наверняка Михаэль просматривал вариант обоюдного схода. В борьбе на трассе такое часто случалось в решающих гонках «Больших призов», всякий раз затем вызывая массу обсуждений и споров по поводу преднамеренности или случайности таких столкновений. И чаще всего срабатывал вариант по принципу «победителей не судят».
Уже квалификация того Гран-при показала, что этап будет не совсем обычным. Интрига, словно закрученная жесткая пружина, напрягла паддок и командные штабы до упора, когда в итоговом субботнем протоколе у троих гонщиков оказалось одно и то же время быстрого круга с точностью до одной тысячной секунды. Уникальный случай во всей истории Формулы-1. Следуя регламенту, судьи определили места на стартовой решетке согласно очередности показанного результата: Жак Вильнев, Михаэль Шумахер, Хайнц-Харальд Френтцен, который стал напарником Жака в британской команде, сменив там Дэймона Хилла, не сумевшего договориться с Фрэнком Уильямсом о контракте.
Уже на старте Шумахер уверенно обошел машину Williams обладателя поула и затем лидировал фактически всю гонку, мечтая сохранить преимущество до финишной черты. Однако за 20 кругов до финиша Вильневу все же удалось подобраться к Ferrari на расстояние атаки, и, улучив момент, Жак сумел-таки за счет более позднего торможения просунуть нос своего болида на внутренний радиус правого поворота. Михаэль поздно отреагировал на этот дерзкий маневр, и, понимая, что в этот момент фактически решается судьба его чемпионского титула, он повернул руль в сторону соперника. Сделай это он на секунду раньше, «захлопнув калитку» перед машиной канадца, столкновение было бы предметом споров и неоднозначных мнений. Но именно эта секунда и решила ситуацию в пользу Вильнева.
Столкнувшись с Williams, болид Ferrari отскочил в сторону и застрял в гравии, а Вильневу, как это ни странно, удалось продолжить гонку. На последних кругах Жак не стал сопротивляться атакам пилотов МcLaren, которые настигли его после схода Шумахера. В итоге канадский гонщик, несмотря на повреждения своей машины, финишировал 3-м и завоевал чемпионский титул.
Этот инцидент многим напомнил аналогичную ситуацию в последней гонке, которая случилась у Шумахера в Австралии с Дэймоном Хиллом тремя годами раньше. Там Михаэль также неудачно врезался в Williams британского претендента на титул. В результате Benetton немца был поврежден и закончил гонку в отбойниках, но и его сопернику не удалось финишировать. Дэймону пришлось остаться в боксах после того, как механики безуспешно пытались заменить на его болиде поврежденный рычаг подвески. Так Шумахер стал тогда в первый раз чемпионом.
Возможно, поэтому, вспоминая события трехлетней давности, Фрэнк Уильямс не остановился от расправы над уже поверженным соперником. И словно на арене с гладиаторами, британцы потребовали «добить» проигравшего. Поданный командой Williams протест по поводу умышленного столкновения был рассмотрен FIA после гонки. Вынесенный затем судьями вердикт имел эффект разорвавшейся бомбы. Шумахера дисквалифицировали за противоправные действия на трассе, то есть за нарушение регламента в виде умышленного столкновения, лишив его всех очков, набранных в сезоне-1997, и второго места в чемпионате.
Споры о правомочности и заслуженности такого решения разделили мир Формулы-1 надвое. Случай беспрецедентный, все понимали, что Михаэль и так сам себя наказал, завершив гонку в гравии и упустив титул. «Таран», на который он решился, был жестом отчаяния, хотя и с явным умыслом. Но суровость наказания, определенная судьями FIA, шокировала даже оппонентов немецкого чемпиона.
Заслужил ли Жак свой титул? Конечно, да. Хотя и поговаривали, что Williams на протяжении двух лет что-то там мудрили «полузаконно» с трэкшен-контролем болидов, что давало им преимущество перед соперниками. Но проверки FIA ничего не выявили противозаконного. По сути дела все чемпионские титулы доставались, как правило, даже самым быстрым гонщикам по большей части благодаря более быстрым болидам в пелотоне. И лишь когда машины были сопоставимы между собой по своей мощности и техническим характеристикам, на первый план выходила роль исключительно гонщика.
Мое знакомство с Жаком совпало с началом моей «формульной карьеры». Гран-при Франции 1997 года, «Маньи-Кур». После семи этапов было ясно, что главными претендентами на чемпионский титул останутся Шумахер и Вильнев. Михаэль выступал стабильнее, а Жак в присущей ему манере сражался в каждой гонке как будто в последний раз. Три победы и четыре схода явно демонстрировали характер канадца. Либо пан, либо пропал. Он готов был отчаянно бороться за победу даже в самой безнадежной, казалось бы, ситуации.
И это подкупало в нем. Михаэль в этом плане был более запрограммирован на победу в чемпионате, а не в каждой конкретной гонке. Его риск всякий раз сопровождался четким расчетом. Что же до Вильнева, то Жаку было свойственно частенько переходить предел возможного в поисках лишних секунд на круге. Даже в той первой гонке, которую мне довелось увидеть воочию на трассе «Маньи-Кур» летом 1997 года, Жак на последнем круге, пытаясь улучшить свою 4-ю позицию, срезал «шикану» последнего поворота, заставив свою машину проехаться по траве и попрыгать на поребриках. В этой борьбе до последних метров трассы, в этом желании улучшить свой результат любой ценой был весь Вильнев.
Будучи уроженцем Канады, Жак, помимо отличного владения английским, прекрасно говорит на французском. Поэтому во время коротких встреч в паддоке общение у нас проходило, естественно, на его родном языке. В этом, признаюсь честно, есть особая изюминка. Несмотря на официально установленный для Формулы-1 английский язык, на котором по протоколу должно проходить общение с пилотами, каждый из гонщиков имеет право с соотечественниками-журналистами говорить на языке своей страны. И уж поверьте, иностранца, хорошо говорящего на одном с гонщиками языке, пилоты запоминают сразу. В этом есть свой определенный секрет.
Но то мое общение с Вильневым в первые годы можно было бы назвать эпизодическим, а знакомство «шапочным», как и многие встречи пилотов с журналистами, которые десятками проходят перед глазами гонщиков во время гонок. Лишь когда Жак покинул гонки и затем уже вернулся в Формулу-1 в роли комментатора, наше общение с ним стало более личным. Очевидно, потому, что свободного времени у Жака появилось больше, а главное, над ним не было давления формульного формата пресс-службы гонщиков, который жестко ограничивает пилотов в плане распоряжения своим личным временем.
И если получалось застать Жака свободным от пристального внимания болельщиков в паддоке и тех, кто был знаком с канадцем, то можно было запросто задать ему два-три вопроса, получив на них оригинальные и зачастую непредсказуемые ответы. Жак всегда отличался тем, что мог позволить себе говорить прямо и без обиняков даже там, где многие другие герои наших интервью старались быть дипломатичными и сдержанными. Вильнев не умеет, да и не желает «причесывать» свои фразы. Этим он и нравится читателям, а значит, и журналистам, которые не прочь спровоцировать Жака на очередное откровение по тому или иному поводу.
«Резать правду-матку в глаза» — это стиль Жака. Нельзя сказать, что он старается быть объективным. Просто он имеет право говорить о том, что думает, и это право он зачастую реализует даже в ущерб своей репутации или своему положению. Так, в частности, произошло у него с командой Williams. Если, например, наше с ним первое большое интервью в июле 2013 года мы проводили в уютной обстановке моторхоума этой британской «конюшни», то впоследствии за безмерную и, как сказало руководство команды, «необоснованную критику» Жаку был запрещен вход в моторхоум Williams. Ситуация, прямо скажем, редкая для миролюбивого в целом паддока. Но факт остается фактом. Вильнева официально «попросили» не заходить в моторхоум его чемпионской команды, а Жак не собирается что-то менять. Во всяком случае, извинений от него британцы вряд ли дождутся.
Как-то я поинтересовался у Жака, почему он согласился быть комментатором французского Canal+ и итальянского Sky, с которыми, кстати, он продолжает работать и сейчас? Его ответ был искренним и прямым, как, впрочем, и другие оценки или высказывания: «Эти два канала имеют высокий уровень свободы слова. Итальянский канал не требует защищать итальянцев, а французский не требует хвалить французов. Но в целом надо пояснить, как они реализуют свободу слова. Это не значит, что я могу кому-то дать оценку по типу, что он полный ноль. Нет. Я должен привести свои аргументы, почему именно я так считаю. И телевидение дает для этого время и пространство, чтобы я мог в спокойной обстановке объяснить свои суждения. Это приятно, мне это нравится, и даже более того: это возбуждает».
Сезон-1998 для Вильнева оказался поворотным моментом. Славно отметившись чемпионскими титулами как в личном зачете, так и в Кубке конструкторов, мотористы Renault официально покинули чемпионат. Команда Williams вынуждена была довольствоваться старой модификацией французского двигателя, идущего под брендом Mecachrome. И составить конкуренцию таким колоссам, как МcLaren и Ferrari, ей было уже не под силу. Третье место в Кубке конструкторов, с большим трудом доставшееся в упорной борьбе с командами Jordan и Benetton, оказалось последним значимым в формульной карьере Жака Вильнева успехом.
После одиннадцати побед за два предыдущих сезона два третьих места за весь 1998 год были жалким утешением канадскому чемпиону. И, видя это, Жак решается на новый для себя вызов — создание собственной команды. Официально свое решение он озвучил так: «Чемпионом в сильной команде я уже был. Теперь я хочу принять новый вызов и попробовать себя в новой команде».
Кстати сказать, новая команда BAR, болид которой канадский чемпион лично вывел на старт следующего сезона, явилась эдаким скандальным дебютантом. Используя американский подход, Крейг Поллок и Жак Вильнев решили окрасить болиды новой команды по-разному, давая возможность размещать рекламу двум разным спонсорам. Это вызвало не просто споры в FIA, но и судебные тяжбы. Будучи тогда президентом FIA, Макс Мосли настоял на срочном принятии поправки в регламент, запрещающей это делать. Но пока шли разбирательства, команда BAR успела-таки несколько гонок провести «по-американски». Хотя в конечном счете «новичок-бунтарь», конечно же, вынужден был подчиниться решению судей, принятому в пользу FIA.
В общем, еще до первого старта BAR заставила о себе говорить. И это было в духе Жака Вильнева, уже тогда бросающего «мелкие вызовы» устоявшимся неписаным правилам паддока Формулы-1. Чего только стоили его неожиданные прически (например, в стиле «ирокез») и окраска волос в белый цвет, а затем и просто стрижка налысо? Симпатизирующий движению «панков» свободолюбивый Жак даже гоночный комбинезон носил на 2 размера больше обычного. Это все было как раз связано с идеологией панков и символами против навязываемых обществом стереотипов.
В FIA боялись американизации (подобный подход разной окраски машин широко используется в североамериканских чемпионатах автоспорта), а Вильнев и Поллок искали для себя новые подходы, чтобы маленькой частной команде выжить в мире формульных бонзов.
Когда в спокойной обстановке спустя 7 лет после ухода Жака Вильнева из гонок Формулы-1 я задал ему вопрос о его тогдашнем решении создать команду BAR, мой собеседник слегка омрачился воспоминаниями, но, как всегда, был искренним: «Это действительно был сильный вызов. Я ведь был собственником команды. Но проблема в том, что было слишком много во всем этом политики. Весь проект был слишком политизированным изнутри, и из-за этого он не имел возможности выжить. Хотя мы многое делали правильно. Через 6 лет команда уже боролась за победы. Для молодой команды это очень короткие сроки. Правда, к сожалению, я уже не был в тот момент в команде. Но сам проект в своей задумке был очень хорошим и достойным вызовом. Что я называю политикой, которая нам помешала действительно довести этот проект до разумного завершения? Это то, что слишком много людей в команде хотели быть „звездами“. Что касается меня, то я был и пилотом, и совладельцем одновременно. Нельзя это совмещать в одном. Сначала меня удивляло то, что происходит внутри команды, а потом было уже поздно вмешиваться».
Самокритично оценивая тогдашнюю ситуацию, Жак сегодня признает своей ошибкой то, что он заключил второй контракт с BAR в тот момент, когда в качестве альтернативы у него было предложение на сезон 2003 года от Флавио Бриаторе и команды Renault. По словам Вильнева, свою роль сыграл личностный аспект, помешавший ему принять решение в пользу французской «конюшни». И ведь действительно, уйди Жак из BAR в конце 2002 года, как знать, может быть, ему пришлось бы еще на равных с Фернандо Алонсо сражаться за чемпионский титул в 2005 и 2006 годах.
Интересно отметить, что ведь у истоков нынешней команды Мercedes лежит все-таки та BAR, которую создавал вместе со своим другом Крейгом Поллоком Жак Вильнев. Именно BAR, выкупленная после ухода моториста Honda из Формулы-1, в 2009 году стала чемпионом под именем Brawn GP и на следующий сезон была перекуплена уже немецким концерном.
Как-то мы с Жаком обсуждали вопрос, почему в Формуле-1 бесконечно критикуют чемпионов, когда они перестают выигрывать гонки или выигрывают их слишком много. Ответ моего собеседника был резким и безжалостным. Очевидно, у него были на то основания, в том числе и из личного опыта: «В Европе любят критиковать чемпионов. Более того, скажу откровенно: Европе наплевать на своих чемпионов. В США совсем по-другому. Там никогда этого не делают с чемпионами. Если ты достиг такого звания, значит, ты чего-то уже стоишь. И тебя уважают».
Изменился ли Жак за те годы, что он в роли телекомментатора будоражит формульную общественность своей особой точкой зрения на происходящее? Наверное, все же да. Повзрослел. Возмужал. Но по-прежнему находит время, чтобы записывать свои музыкальные диски. И по-прежнему в нем живет бунтарский дух. В его доводах зачастую содержатся зрелые зерна, и, по моему мнению, нынешнему руководству Формулы-1 неплохо было бы и прислушаться к «бунтарю».
Например, его отношение к нынешнему поколению пилотов и к автодромам. «Есть вещи, которые я считаю категорически неприемлемыми в нынешнем чемпионате, — считает Вильнев. — Первое — это симуляторы. Если раньше были предусмотрены тесты, то сегодня ради экономии денег их заменяют симуляторами. И вместо того, чтобы получать адреналин на трассе, понимать и ощущать машину вживую, гонщики неделями проводят время за симуляторами. И когда они потом приезжают на автодром, то неудивительно, что они ведут себя там так, будто они по-прежнему в игре. Как будто они бессмертны и всегда можно просто нажать кнопку, чтобы заново начать гонку. Они теряют чувство страха и легкомысленно относятся к риску».
Когда в прошлом году на трассе в Спа-Франкоршам во время Гран-при Формулы-2 разбился насмерть французский гонщик Антуан Юбер, на мою просьбу прокомментировать ситуацию Жак просто повторил уже сказанное им раньше. И лишь затем добавил, непосредственно касательно ситуации с бельгийским автодромом: «Еще одна проблема — это асфальтные зоны безопасности. Когда пилот понимает, что может исправить свою ошибку, выехав за пределы трассы на асфальт, и затем вернуться, он идет на излишний риск. У него создается ложное ощущение безопасности совершаемой им ошибки. А там, где еще сохранились редкие зоны с гравием, пилот осознает, что почти любой вылет с трассы — это конец гонке. Отсюда и более взвешенный подход к своим действиям за рулем».
И еще один предмет для критики Формулы-1 появился у Жака Вильнева в последнее время. По его мнению, все чаще в элите автоспорта появляются гонщики среднего уровня, но у кого родители имеют крупное состояние. Тем самым с учетом ограниченности числа команд и машин в гонках туда фактически закрыт вход для одаренных мальчишек, семьи которых не имеют крупных счетов в банках. Отчасти из-за этого вместе с бывшим гонщиком и своим давним другом Патриком Лемари канадский чемпион решил запустить в январе прошлого года молодежную гоночную программу Feed Racing, базирующуюся на французской трассе «Маньи-Кур». За весьма скромную по меркам мирового автоспорта цену (12 000 евро) гонщики в возрасте от 16 до 20 лет проходят в середине апреля 5-дневное обучение на болидах и затем соревнуются между собой в выявлении сильнейших. Победитель получает право на участие в сезоне в составе сильной команды Carlin чемпионата Формулы-4, что будет финансироваться этой программой. Это по средним меркам расценивается в бонус размером не менее 400 000 евро.
Сама программа анонсируется как «Поиски будущих талантов автоспорта». И имеет слоган: «Молодые люди, которые больше не верят в свои карьерные мечты, должны получить шанс».
Жак пояснил прошлым летом в беседе со мной по поводу своей гоночной программы: «В наших условиях одно весомое требование: кандидат не должен иметь опыт управления болидом с открытыми колесами. Таким образом мы нивелируем более или менее равные условия. Наш пилот-стажер должен понять, правильный ли он делает выбор, идя в автоспорт. А мы со своей стороны сможем увидеть, действительно ли он талантлив. А затем и выбрать лучшего, чтобы оказать ему дальнейшую поддержку. Мы хотим своей программой дать возможность даже детям не из богатых семей показать свой талант. Нынешняя ситуация в Формуле-1 такова, что гоняться здесь могут только дети богатых людей. Я уже не раз говорил, что раньше для автоспорта обязательно нужен был талант, а деньги были хорошим дополнительным бонусом. Теперь же все перевернулось. В первую очередь нужны деньги. А если к ним вдобавок еще есть и признаки таланта, то это удачный бонус, хотя уже и не такой обязательный».
По правде сказать, открытие этой школы добавило баллов в копилку репутации Жака Вильнева против его скептиков, которые воспринимали критические замечания канадского чемпиона по поводу ситуации в Формуле-1 лишь как желание выделиться из толпы, как желание быть на гребне скандалов. Лично я так никогда не считал. А конкретные дела Жака касательно его пилотской школы показали, что за его словами могут стоять и конкретные поступки. И это достойно уважения. Удачи тебе, Жак, в твоих начинаниях.
Auto.Onliner в Telegram: обстановка на дорогах и только самые важные новости
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей