Онлайн-репортаж из зала суда: водитель Porsche выстроил свою защиту
Сегодня пройдет второй день заседания суда по делу водителя Porsche Cayenne, мужчины 1975 г. р., который насмерть сбил третьеклассника напротив школы №23 в Минске. Адвокат обвиняемого заявил, что считает следственный эксперимент некорректным, как и его результаты. Как ожидается, сегодня водитель расскажет, что произошло по его версии, и объявит свою позицию. Пострадавшая сторона собирается вызвать в качестве свидетеля сотрудника ГАИ.
16:40. Гособвинитель настояла: «Считаем результаты следственного эксперимента и других экспертиз достоверными и не требующими пересмотра». Потерпевшая сторона дополнила, что сомневается в компетентности специалиста Коноплицкого и объективности его выводов. Тем не менее его показания в любом случае будут рассмотрены — они приобщены к делу. Сторона обвиняемого продолжает настаивать: надо пересмотреть результаты эксперимента. Прокурор и пострадавшая сторона высказались против. Адвокат водителя также попросил изменить меру пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. Его оппоненты были против. Судья объявила, что заседание продолжится завтра. Объявлен перерыв до утра — тогда огласят решение по этим двум ходатайствам.
16:30. Адвокат, чувствуя, какие настроения сейчас в зале, заметил, что характеристика ребенка в данном случае мало влияет на судебное заседание и определение степени виновности водителя: «Разве если бы мальчик был менее хорошим, его жизнь была бы менее ценной? Жизнь ребенка сама по себе наивысшая ценность». В то же время он зачитал результаты осмотра водителя у психолога (сложилось впечатление, что он специально подготовил сообщение о чувствах обвиняемого «в ответ» на характеристики ребенка, которые не могли не вызвать эмоций). Согласно заключению психолога, после ДТП у его клиента наблюдался синдром посттравматического стрессового расстройства, депрессия, чувство одиночества, комплекс вины, трудность восприятия помощи. Адвокат также напомнил, что у обвиняемого двое несовершеннолетних детей, жена находится в декретном отпуске.
16:20. Зачитывают характеристику погибшего мальчика из музыкальной школы и секции таеквондо: «Был активным, не проявлял жестокости, показывал высокие результаты, хорошо развит, учился прилежно, дружелюбен, общителен, воспитан, не пропускал занятия без уважительной причины, было много друзей, имел опрятный вид, воспитывался в неполной семье — матерью, условия в семье комфортные». Слыша о достижениях мальчика, у которого, если бы не трагедия, могло быть много свершений, все присутствующие в зале ощутили эмоциональное напряжение, были слышны тяжелые вздохи. Родственники школьника не скрывали слез.
16:10. Прокурор решила напомнить о нарушениях, за которые обвиняемого привлекали к административной ответственности. За 13 лет стажа вождения его, по сведениям суда, несколько раз штрафовали, в том числе за вождение без прав (обвиняемый отрицал этот факт), оставление места ДТП (обвиняемый утверждал, что нанес царапину второй машине, после договорился с водителем решить вопрос без привлечения ГАИ, а через несколько часов узнал, что его машина объявлена в розыск), как минимум два раза — за превышение скорости (в частности, на 19 и 23 км/ч).
15:55. Вновь разгорелась полемика о правильности проезда на школьную территорию. Сторона потерпевшей задала вопрос: «В сторону школы можно проехать одной дорогой?» Четкого ответа со стороны обвиняемого не последовало: «Смотря что считать дорогой». Его адвокат перефразировал вопрос: «На территорию школы можно проехать одним маршрутом?» — «Нет, двумя: прямо под знак или сначала на стоянку, а потом без нарушений в сторону СШ». Адвокат приходит к мысли: водитель хотел припарковаться на стоянке, но мест не было — ведь в тот вечер проводилось родительское собрание, поэтому он вывернул обратно на проезд и стал двигаться ближе к школе, где и без того стояло немало машин.
15:45. Были зачитаны показания, которые дал обвиняемый следователям через два дня после ДТП. Гособвинитель захотел кое-что уточнить: «В первых показаниях вы сообщили, что заехали в местный проезд, сейчас противоречите — говорите, что выезжали со стоянки» — «Тогда меня спросили: заезжал? Как именно я осуществлял движение, не уточняли» — «Вы помните, видели ли вы знак? В первых показаниях сказано, что вы видели знаки и знаете их значение» — «Я имел в виду, что я знаю о них, но не утверждал, что проехал под знаком. Также хочу заметить, что во время первого опроса я находился в состоянии аффекта. Я ходил к психологу, этому есть документальное подтверждение». Обвиняемый и гособвинитель обменялись еще парой замечаний о корректности первых показаний. После этого суд вынес водителю предупреждение с занесением в материалы дела. В словах обвиняемого чувствуется вызов, он стал перебивать прокурора, отвечать с подчеркнутым наставительным ударением. Его тон также стал отчасти вызывающим, чуть ли не с грубоватым оттенком, что не могли не отметить все присутствующие.
15:35. Судья вновь предложила высказаться матери погибшего мальчика, его бабушке и дедушке. Они снова отказались: сказали, что хотят выступить во время судебных прений. У них есть на это право.
15:30. В плане следования судебного заседания был опрос еще одного свидетеля со стороны гособвинения — сотрудника ГАИ. Однако представитель Госавтоинспекции по какой-то причине не смог явиться в суд.
15:10. Суд объявил 15-минутный перерыв, чтобы обвиняемый обсудил со своим адвокатом вопрос, каким образом оспорить заключение эксперта, выступавшего последним. Водитель хочет, чтобы тот перечитал ход следственного эксперимента полностью, перепроверил факты, в нем изложенные, и, уже основываясь на полученной информации, предоставил в суд вывод, была ли возможность остановиться и предотвратить наезд. При этом сторона обвиняемого обратила внимание на несоответствие действующих норм и коэффициентов реальности и данному делу: «Все цифры писались исходя из характеристик „Жигулей“ и „Волг“, а тут речь идет о Porsche Cayenne». После того как все вышли, прозвучала мысль: «Porsche более современная машина, чем ВАЗ. Если речь пойдет о тормозном пути и реакции машины на действия водителя, это сыграет не в пользу обвиняемого».
14:35. Эксперт зачитал пункт 2.15 ПДД — в нем дано определение дороги — и добавил: «Там двигались автомобили? Значит, это дорога. А следовательно, водители, двигавшиеся на том участке, подчинялись ПДД. Тут даже не может быть никаких вопросов». Напомним, в пункте 2.15 сказано: «Дорога — комплекс инженерных сооружений либо полоса земли, предназначенные и используемые для движения в установленном порядке транспортных средств и пешеходов».
Свидетель утверждает, что на данный момент нет каких-либо причин не доверять результатам следствия. По его словам, в случае если суд постановит, будет проведена проверка результатов следствия. Во время выступления он отвечает не на все вопросы, подчеркивая: «Этот вопрос не находится в моей компетенции. Я не могу трактовать нормативные акты». Обвиняемый внимательно смотрел на экперта во время всего диалога, а после задал вопрос: «Вы прочитали полностью, в полном объеме отчет о проведении следственного эксперимента [напомним, Коноплицкий, выступающий на стороне обвиняемого, обнаружил несколько ошибок в эксперименте. — Onliner.by]?» — «Нет, только результаты» — «Тогда почему вы делаете вывод, что у меня было 3 секунды на реакцию?» — «Я не подвергал сомнению результаты эксперимента, это выходит за рамки моей работы».
14:20. Суд возобновил работу. Выступает очередной свидетель — еще один эксперт по безопасности дорожного движения — на этот раз официальный представитель ГЭКЦ МВД (Государственный экспертно-криминалистический центр). Он, в отличие от предыдущего специалиста, пришел в строгом костюме. По словам мужчины, он работает в этой сфере с 1991 года. В его отчете говорится, что водитель Porsche имел возможность предотвратить столкновение, так как на это показала автотехническая экспертиза: если точно, то остановочный путь Porsche Cayenne составлял 6,4 метра, а водитель мог заметить пешехода за 15 метров. В словах мужчины звучат административные нотки, он использует научные формулировки, обороты, свойственные деловому стилю: «В экспертной практике допускается возможность рассмотрения обстоятельств подобных происшествий без проведения собственных исследований». На слушание эксперт пришел с заранее заготовленными бумагами. Как он сам заявил, в своем исследовании он опирался на результаты следственного эксперимента.
13:00. В заседании объявлен перерыв до 14:15.
12:40. В качестве еще одного свидетеля выступает молодая женщина: «Я приехала в 17:50. Припарковала свой BMW 3-Series на территории проезда — по правой стороне по ходу движения Porsche, третьей от места ДТП (он до меня не доехал). Я находилась за рулем в стоявшем автомобиле, разговаривала по телефону, заметила, как двигался черный джип. Видела, что машина резко остановилась. Услышала звук открывшейся двери, а потом крик. Подумала, водитель кричит на детей, которые бегали туда-сюда, постоянно перебегали через дорогу. Потом я услышала плач. Вышла и увидела, что ребенок лежит на тротуаре. Водитель стоял рядом. Он кричал, разобрала слова «почему», «как» — он явно был в шоковом состоянии. Там было абсолютно темно. Я была на шпильках: 13 ноября праздновала день рождения, — когда выходила, подсвечивала себе телефоном. Еще в мыслях возмутилась, мол, родительское собрание, а так темно». Чувствуется некая абстрагированность в словах женщины — она дает понять, что имеет минимальное отношение к трагедии: «Понимаете, у меня был праздник, мне хотелось поскорее уже уехать в ресторан».
11:50. Эксперт резюмирует: «Здесь рассматривается дело по статье „Нарушение, подчеркну, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека“. По моему мнению, подкрепленному результатами исследования, в данном конкретном случае нет самого нарушения ПДД». Коноплицкий, судя по всему, хочет переквалифицировать дело, чтобы оно рассматривалось исходя из формулировки другой статьи УК РБ. Отвечая на вопросы сторон, он ведет себя настойчиво, самоуверенно доказывает правоту своих выводов. Он активно жестикулирует, его показания и споры со стороной пострадавшей и гособвинением можно сравнить с дебатами: эксперт четко нацелен убедить суд в своей правоте. При этом мужчина старается обходить вопросы этики и в целом ДТП, он оспаривает лишь утверждение, что обвиняемый нарушил Правила дорожного движения. В это время присутствующие в зале обмениваются неодобрительными взглядами: многие считают подобное детальное рассмотрение ПДД и отношение к делу в целом кощунственным.
11:15. Зачитывается заключения специалиста. В нем указаны некоторые ошибки ГАИ в оформлении аварии: «Так, во время измерения колесных баз автомобилей (как участника ДТП, так и припаркованных машин) допущены ошибки вплоть до 1 метра. Кроме того, в документах Госавтоинспекции используется термин „местный проезд“. Такого термина в ПДД не существует. Пункт 135 ПДД водитель также не нарушил — он не касается водителя». Напомним, в пункте 135 ПДД сказано: «В жилой и пешеходной зонах, на прилегающей территории движение пешеходов разрешается по тротуару, обочине и по проезжей части дороги. Пешеходы имеют преимущество перед транспортными средствами, но не должны необоснованно препятствовать их движению». Далее адвокат обвиняемого зачитывает результаты экспертизы. В них Коноплицкий приходит к выводу, что водитель не нарушал ПДД, так как авария произошла на прилегающей территории, которая не входит в состав дороги. А правила распространяются именно на «дороги Республики Беларусь», не на что другое. Понятно, что эксперт манипулирует пробелами в формулировках ПДД.
Эксперт провел собственный независимый следственный эксперимент: «Ребенок бежал со скоростью 14 км/ч. Учитывая скорость движения Porsche, водитель не имел возможности увидеть пешехода. В теории у обвиняемого было около 0,2—0,3 секунды на то, чтобы предотвратить наезд. В остальное время мальчик был скрыт за автомобилями». В это время обвиняемый стоял и продолжал смотреть в пол. Вероятно, ему с этической точки зрения неприятно: выходит, чтобы доказать свою невиновность, его стороне приходится обвинять в аварии ребенка.
Адвокат продолжает: «Как утверждают доктора медицинских наук [приводятся их фамилии. — Onliner.by], для распознания человеческим глазом объекта необходимо 0,54 секунды, повернуть голову в сторону и распознать объект — 1 секунда. Таким образом, обвиняемый не имел физической возможности заметить мальчика и предпринять какие-либо действия, чтобы предотвратить происшествие».
Также эксперт приходит к выводу, что действие знака «Движение запрещено» не распроcтраняется на участок, по которому двигался Porsche: «На том участке проезда вначале идет знак, потом заезд на стоянку. Так как водитель выехал со стоянки, то знак не действовал для него, а следовательно, он не нарушал требования знака». Выходит, водитель нарушил, заехав на стоянку. А выехав с ее территории в сторону школы — уже нет.
11:00. В зал уверенно вошел специалист, вызванный стороной обвиняемого, — известный в стране судебный эксперт, специализирующийся на ДТП, Александр Коноплицкий. Между ним, судьей и стороной потерпевшей произошел разговор, в котором эксперт доказывал свою компетентность, называя документы и номера лицензий. На этот спор ушло около 7 минут. По словам свидетеля, он с 1981 года занимается разбором ДТП, работал следователем более 10 лет, сейчас занимается тем же, только в частном независимом порядке, нынешняя деятельность лицензирована. В итоге суд решил выслушать его показания.
10:50. Судья зачитывает отчет бригады скорой помощи. Помимо большого количества медицинских терминов, характеризующих травмы, полученные ребенком в результате ДТП, прозвучали слова о том, что проводились реанимационные мероприятия. Однако они, к сожалению, оказались безрезультатными. По словам специалиста «скорой», выступающего в качестве свидетеля, травмы не могли быть получены от падения мальчика с высоты собственного роста, как и от непрофессиональной первой помощи. «Из заключения следует, что имело место столкновение с внешним движущемся предметом — автомобилем, — дополнил мужчина. — Удар пришелся по правой стороне тела. К смерти привели травмы как от столкновения с машиной, так и от удара о землю».
10:40. Один из свидетелей улетел в служебную командировку длительностью более 90 дней. Его показания зачитывает гособвинитель: «Проводилось родительское собрание. Я опаздывал. Пока поднимался по лестнице, встретил школьников — они бежали вниз, кто-то сказал: „Его задавили“. Услышал мужской крик снизу: „Зачем я вообще сюда приехал?“ Потом раздались звуки ударов по металлу — как будто по кузову. Я побежал вниз, на улицу. Там увидел лежащего ребенка. Погода была сухая, освещение явно недостаточное. Стояла машина, возле нее — погибший мальчик [мать ребенка на этих словах вновь заплакала. — Onliner.by]. Мужчина был около школьника. Он громко кричал, что именно — трудно сказать».
10:25. Еще один свидетель, тоже мальчик, поразил судью лаконичностью и точностью ответов. Его серьезность вызвала улыбку у всех присутствующих. Возможно, он готовился к выступлению в суде. «Я и друг забежали за угол школы. Там мы чуть побегали, потом вернулись. Посмотрели, где остальные. Увидел Влада, он перебегал проезжую часть. Потом его сбили. Стоявших машин было не много. Тут же все разбежались. На дороге, как мне кажется, и машина, и Влад оказались одновременно. До того как оказаться на проезжей части, Влад бегал хаотически [многие в зале суда удивились, что ребенок знает подобные слова. — Onliner.by], а потом прямо».
10:10. В качестве свидетеля выступает еще один мальчик. Он рассказывает об игре. По его словам, Влад был ведущим — догонял. Свидетель утверждает, что видел момент аварии: «В тот вечер машин было больше, чем обычно. Там ездят, но не часто. Влад выбежал из-за одного автомобиля. Было видно улицу. Машин было много, они стояли плотно друг за другом. Влад бежал прямо, не согнувшись, но боком, не смотрел прямо. О машину он ударился правым боком». Школьник также добавил, что по правилам «Зомби» было запрещено выбегать за территорию тротуара, на проезжую часть и дальше от школы. Но по его словам, если кто-то из участников так поступал, игра не прерывалась.
10:00. Второй день судебного заседания начался. Сегодня обвиняемый пришел во всем черном: рубашке, пиджаке, брюках. В отличие от вчерашнего дня он, опустив голову, смотрит в пол. Перед началом заседания родственники погибшего обменивались нервными замечаниями, что не ускользнуло от внимания присутствующих.
Напомним, вчера выступили несколько свидетелей. Одноклассники погибшего рассказали, что в тот вечер они играли в «Зомби» (дети прятались и догоняли друг друга), мальчик выбежал на проезжую часть, предназначенную только для спецтранспорта. Но момента столкновения ребята не видели. Еще один свидетель — мужчина, находившийся неподалеку от места ДТП, — заявил, что 99% родителей, у которых есть машины, заезжают в проезд, под знаки «Проезд запрещен», «Стоянка запрещена». Обвиняемый заявил, что звукоизоляция машины не позволяла слышать крики детей, он увидел тень в метре от передней фары и резко остановился — ребенок лежал под машиной. После вопроса адвоката мужчина пояснил: «На том участке проезда сначала идет знак, потом заезд на стоянку. Я выехал со стоянки, то есть знака не видел. Помнил ли я о существовании знака, сказать не могу». По его словам, с моральной точки зрения он виноват, но не признает ни один из пунктов обвинения. Были зачитаны результаты медэкспертизы и следственного эксперимента. Последний установил, что водитель должен был видеть мальчика за 1,7—2 секунды до наезда. По мнению обвиняемого, который провел собственную независимую проверку, у него было не более 0,3 секунды. Onliner.by продолжает вести репортаж с этого процесса.
