Оцифровать столь немолодую пленку оказалось нелегкой задачей. Госпредприятие на удивление запросило неимоверно высокую цену, а «частники» предупредили: процесс займет не менее двух недель, нужно оцифровывать каждый кадр. Но нам хотелось увидеть фильм прямо сейчас. Один из столичных любителей ретротехники не поленился встретиться с журналистами. «Запах уксуса неспроста, — вынес вердикт молодой человек. — У такой пленки целлюлозная основа, и только 10% составляет носитель информации (изображения, звука) — желатиновый слой. При взаимодействии с кислородом воздуха образуется уксусная кислота. В ходе химических процессов она разъедает желатин, пленка становится бесполезной. Ваш образец — не в самом худшем состоянии, но опасность повредить его все же велика. Хранили ведь в гараже». Однако и этот спец попросил две недели на оцифровку. Пришлось искать кого-то более оперативного за пределами Минска.

Выручили специалисты Белорусского государственного архива кинофотофонодокументов. Выезжаем в Дзержинск. «Пленка стара», — подтвердили там, но все же согласились запустить ее на так называемом монтажном столе. Любители «аналоговых» технологий были бы в восторге от этого зрелища. Обрадовались и мы, услышав первые звуки короткометражки — выла сирена патрульного «Москвича». Кадры начала записи отправляли в прошлое: по улицам бодро снуют ВАЗы, ГАЗы, ЛиАЗы… Прошло почти полвека, а запись до сих пор жива.

Александр, заведующий лабораторией фоно-видео, создал в своем кабинете техно-Франкенштейна. Из деталей от приборов, принадлежащих разным эпохам, он сконструировал аппарат, перегоняющий пленку в «цифру». Треть кинопроектора, часть видеокамеры, записывающей в формате VHS, кассетный плеер, телевизор, компьютер и несколько приборов неизвестного обывателю назначения — все это Александр объединил в одну систему. Вышло довольно громоздко (на полкабинета) и кустарно, однако работает.

Спустя два часа в наших руках был DVD в конверте с надписью «Фильм ГАИ». Что ж, запускаем!

Отметим, фильм любительский и далек от совершенства: местами отстает звук, кое-где трясется камера, кто-то может заметить прорехи в сюжете. Но это же не Голливуд, а кабинетная лаборатория в Гродно времен 70-го года — того самого, когда свет увидели картины «Белорусский вокзал», «Денискины рассказы» и «Штрихи к портрету В. И. Ленина». В любом случае к документалке мы отнеслись в большей степени как к исторической ценности, а не художественной. Любители ретро могут увидеть типичный автопарк небольшого советского города, аншлаги на судебных заседаниях и понять характер обстоятельств происшествий.

В начальных титрах можно заметить фамилии двух людей, участвовавших в создании ленты в качестве консультантов: полковник Проневич и майор Гудей. Мы обратились за помощью в УВД Гродненской области — возможно, эти фамилии покажутся знакомыми. «Федор Павлович Гудей — один из бывших начальников ГАИ области, — с ходу заявили в гродненской милиции. — Кроме того, он является первым генералом в истории независимой Беларуси. Без малого человек-легенда».И, что радует, до сих пор пребывает в добром здравии и твердой памяти. В марте ему исполнится 79 лет.

Мы решили встретиться с Федором Павловичем лично, причем на его территории — в Гродно. К корпусу УВД региона, который базируется в старинном здании казарм, генерал в отставке приехал на собственном Opel. У мужчины с той самой выправкой, о которой говорят ностальгируя по советскому офицерству, в запасе не одна сотня грустных и комичных историй, скопившихся за 38 лет службы, но мы попросили его сконцентрироваться на видеозаписи.

«В фильме меня в молодости можно заметить в конце 6-й минуты, — генерал в отставке Гудей смотрит на экране на майора Гудея. Тот, в свою очередь, опрашивает свидетеля смертельной аварии. — В те времена я работал по 20 часов в сутки — так меня захлестнула служба. Помню, с утра приезжал в колхозы, разговаривал с водителями, проверял транспорт, на прощание говорил, мол, смотрите аккуратно — встретимся сегодня на дороге. В течение дня проводил прием граждан с их проблемами, а под вечер выезжал на патрулирование. Работал так не один год, без выходных. Жена и ребенок нередко вспоминают те годы с укором в мой адрес.

Инспектор тогда считался уважаемым человеком, но и я сам работал на такой, как говорят сегодня, имидж. В мою память врезалась фраза матери, когда она провожала меня — 18-летнего пацана — на поезд в Щучин, мое первое место работы в ГАИ. „Сынок, не обижай людей, — сказала она. — Не вреди своей службой“. И это стало для меня правилом: если можешь — помоги, не нарушая инструкции. Да, бывало, отпускал водителей за мелкие нарушения, но они знали: через пару дней мы вновь повстречаемся, и если что-то будет не в порядке, наказание станет серьезным, и — они сами понимали — это справедливо».

Эпизод 1. ДТП с автобусом

Бичом тех лет было пьяное вождение — об этом, собственно, и рассказывает документалка. Выпить могли себе позволить многие водители. Федор Павлович понял, что жезлом и штрафами проблему не решить, о проблеме нужно говорить, донося до каждого, к чему приводит пьянство за рулем. Он сам выезжал на наиболее тяжкие аварии и снимал все на кинокамеру «Красногорск».

— Итак, 26 апреля поступило сообщение о смертельном происшествии в Волковыске, — мужчина в деталях вспоминает обстоятельства аварии. — Был второй день Пасхи, женщины с коромыслами несли воду от колонки домой. Автобус ЛиАЗ ехал в попутном направлении, то есть со спины. Водитель был пьян, самовольно сел за руль вместо напарника. Говорил, наехал на ямку, отчего выбило руль. Тормозная система была неисправна. Машина запрыгнула на бордюр, оказалась на тротуаре. Пешеходы — мать и дочь — погибли на месте, еще два человека получили травмы.

— Когда я приехал, уже разрешили движение, место происшествия было убрано. Осталось несколько фотографий, которые и вошли в киноленту. Тогда фотофиксацию делали эксперты МВД, — Федор Павлович решил сделать небольшое отступление. — Камеры были громоздкими, инспекторы их с собой не возили. А я считал, что снимки должны быть в ГАИ — для демонстрации нарушителям (состоявшимся и потенциальным). В итоге через пару лет я поменял должность сотрудника ДПС на фотографа. Архив снимков с мест происшествий делили по разделам ПДД: проезд перекрестков, остановка и стоянка. Часть кадров распечатали в крупном формате и сделали передвижную выставку, которую показывали в городах и колхозах. Другая часть архива поступала в автошколы (в те времена их контролировала Госавтоинспекция). Прикрепляли карточку к доске, вызывали курсанта, и тот должен был объяснить, что привело к аварии. На мой взгляд, весьма эффективный прием: во-первых, молодым водителям становилось страшно нарушать, а во-вторых, самостоятельный анализ ситуации давал понимание самой сути правил.

Возвращаемся к записи. На экране — суд, в зале аншлаг. По словам собеседника, на заседания тогда не приглашали, не загоняли силой. Просто люди были более дружны: собирались все родственники, соседи, коллеги и зеваки. На камеру реагировали спокойно — не так, как сейчас. Наоборот, сами просились прокомментировать, порой приходилось отгонять. Итогом этого судебного разбирательства для водителя стало лишение свободы на восемь лет.

Эпизод 2. Авария и возгорание грузовика

Второй бич 70-х — использование колхозного транспорта в личных целях. Люди просто не завозили машины на автобазы, а ехали с полей прямиком домой — так ведь проще. Но именно это давало им возможность гонять на автомобилях после возлияний. На работе все же больше следили за трезвостью сотрудников. «Как я говорил, в рейды нередко выбирались вечером и ночью, — напоминает генерал в отставке. — Бывало, приеду к сельскому клубу, а вокруг него куча мотоциклов и колхозного транспорта — парни приехали покрасоваться. Меня увидят — и все врассыпную, чтобы не догнал, не нашел. А под утро обратно у клуба собирались, чтобы забрать машины».

— Один из таких парней как раз стал жертвой ДТП, о котором говорится во втором сюжете, — акцентирует внимание на ролике Федор Павлович. — Молодой пацан только вернулся из армии, устроился водителем. Машина вечером стояла у дома его брата. Собрались отправиться на танцы. Выпили вина, а потом поехали. По дороге ЗИЛ опрокинулся. Водитель выпал из кабины, но его руку зажало, он не мог отползти. В этот момент грузовик загорелся. Брат сидевшего за рулем очнулся и выбрался из салона, но водителя уже было не спасти. Парень сгорел заживо. Потом пассажир говорил: «Не знаю, как это случилось. Впятером выпили всего три бутылки вина. Брат не был пьяным ни на грамм. Наверное, судьба…» Так люди рассуждали. Сейчас, хочется верить, строже дела обстоят.

Когда мы приехали на место ДТП, там лежала только часть куртки и пепелище. Рядом старушка серпом резала траву, а вокруг бегала ее внучка с прутиком. Мы засняли несколько кадров, когда девочка в беленьком платьице палкой ковыряла чернющий пепел. Режиссер посчитал, что это сильный момент, способный значительно повлиять на зрителя, заставить его прочувствовать трагичность и бессмысленность гибели парня. Но позже «сверху» нас попросили вырезать эти кадры — сказали, слишком велико эмоциональное воздействие.

Финал записи. Статистика

В конце документалки озвучиваются цифры, способные испугать любой современный отдел агитации и пропаганды нынешней ГАИ: за один год в Гродненской области погибло 150 человек, произошло более 900 аварий, основной причиной которых являлся алкоголь. Для сравнения: в 2016 году в той же области случилось 383 ДТП (42 по вине нетрезвых), в которых погиб 61 человек — таковы официальные данные Госавтоинспекции региона. Также стоит учитывать, что в 70-х было намного меньше транспорта.

— На самом деле тогда на Гродненщине было в два раза больше машин, чем в любой другой области (в рамках БССР), — прерывает ход рассуждений свидетель тех событий. — Объясню почему. В конце 50-х власти разрешили гражданам, способным доказать свои польские корни, выезжать на ПМЖ к западным соседям. Люди массово стали продавать свое имущество: вещи, дома, участки. На вырученные деньги покупали то, что можно вывезти, — транспорт. Кому хватало на автомобиль, кому — на несколько мотоциклов (оформляли и на бабушек, и на детей). Регион быстро наводнился машинами. Но выпустили за границу не всех, многим пришлось остаться со своим транспортом здесь. Немало таких людей никогда не регистрировали мотоциклы, а катались на них просто так: без номеров, без прав. Нередко участниками серьезных аварий становились именно такие водители.

Фильм «Незаконченный рейс» после одобрения командования стали показывать в деревнях и колхозах. В распоряжении ГАИ имелся автобус-кинобудка на базе ПАЗа, в котором был установлен проектор. Водитель приезжал вечером в поселок, разворачивал экран на стене любого здания и запускал ленту. «Никого из местных жителей не предупреждали, но каждый раз набегала куча народу, — утверждает Федор Павлович. — С этим фильмом я выступал на Всесоюзном совещании по безопасности дорожного движения в Москве. Помню, начальник ГАИ Смоленской области должен был выступать следующим, но после презентации картины лишь развел руками: „Боюсь, мне просто нечего добавить“. Вскоре я пошел на повышение, на мое место пришли другие люди, со своим видением работы. Про фильм не забывали, но, естественно, со временем он утратил свою актуальность. Бобину передали на ответственное хранение моему заместителю. Ну а в итоге железная коробка нашлась в гараже».

P. S. Оцифрованную запись и саму бобину с почти полувековой историей мы передали в ГАИ Гродненской области, копия досталась и человеку-легенде Федору Павловичу Гудею. Кинопленка и ее современный аналог стали экспонатами музея Госавтоинспекции.

Домашние кинотеатры в каталоге Onliner.by

Читайте также:

• Борьба за авто. Как белоруске вернуть BMW X6, который изъяли в Польше, а разыскивают в России?
• Из-за заторов городские перевозчики каждый год теряют $4 миллиона в эквиваленте. Что делать?

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. sk@onliner.by