«Вероятно, сторона потерпевших и обвинение так и не поняли, что такое неуправляемый занос». Репортаж из суда по громкому делу
«Не хочу сейчас оценивать приговор. Я просто ждал, когда все это закончится...» — говорит Алексей, выходя на костылях из здания суда. За время процесса потерпевший в ДТП, было заметно, сильно вымотался. Молодой человек не ожидал, что виновница аварии выберет такую стратегию поведения и не признает очевидное. Это история о том, как чужой выезд на встречку обернулся изнурительным испытанием для молодой пары. Вчера был объявлен приговор по неожиданно ставшим громким делу.
Потерпевшие увеличили исковые требования. Почему?
Потерпевший по-прежнему передвигается на костылях. В результате аварии у него было раздроблено бедро, нога буквально нашпигована болтами и пластинами, осколки не срастаются. За плечами две операции. Поскольку поездки на общественном транспорте для молодого человека пока затруднительны, сейчас Алексей работает из дома: по специальности он — звукорежиссер.
Его супруга также была признана потерпевшей. После ДТП у нее диагностировали перелом стопы.
Напомним, в январе этого года пара ехала в Renault Scenic по ул. Ваупшасова в Минске, когда в них врезался Geely Emgrand X7. «Причиной ДТП стали неправильно примененные обвиняемой [за рулем кроссовера находилась девушка] с учетом погодных и дорожных условий приемы управления автомобилем, в том числе совершение опережения впереди движущегося транспортного средства. Это, в свою очередь, привело к заносу автомобиля и выезду на полосу встречного движения. У водителя Renault отсутствовала техническая возможность предотвратить столкновение», — сделало такие выводы следствие.
— Нет, — заявила на первом заседании водитель Geely, отвечая на вопрос о признании вины. Этой точки зрения она придерживалась во время всего процесса.
Именно позиция обвиняемой вызывала наибольшее возмущение у потерпевших. Пара находилась в неком замешательстве: обстоятельства происшествия вполне очевидные, неужели у кого-то есть сомнения? И потом, если не девушка, управлявшая Geely и выехавшая на встречную полосу, виновна в ДТП, то кто? Что мог сделать водитель Renault, если экспертиза однозначно определила: технической возможности предотвратить столкновение у него не было.
Сначала потерпевшие решили обойтись без услуг адвоката. Однако во время первого заседания на них обрушился шквал вопросов. Часть из них касалась деталей и нюансов, на которые обычный водитель вряд ли обратил бы внимание. Например, защитник обвиняемой спрашивал, на боли в какой части грудной клетки потерпевший жаловался после доставления в больницу.
— После этого мы решили обратиться к юристам, — рассказал Алексей. — Нашли адвоката, которая стала представлять наши интересы.
Ранее водитель Renault просил возместить моральный вред в 5 тысяч рублей, а его супруга — в 2 тысячи рублей. Юристам, знакомым с водительскими делами, эти суммы покажутся незначительными. Обычно речь идет о куда более весомых в денежном выражении исках.
Проконсультировавшись с юристами, Алексей с супругой попросили изменить исковые требования. Парень оценил моральный вред в 12 тысяч рублей, его супруга — в 5 тысяч рублей. На вопрос, для чего нужны деньги, отвечают кратко: «Для реабилитации. Процесс восстановления идет крайне медленно. До сих пор неизвестно, срастутся ли кости. На этой неделе предстоит пройти обследование в Медико-реабилитационной экспертной комиссии (МРЭК), будет решаться вопрос о назначении инвалидности».
Несмотря на то что это довольно простое с точки зрения судебной практики дело, процесс все же растянулся на полтора месяца. Были допрошены несколько свидетелей происшествия, а также эксперты, заключения которых неоднократно цитировались в суде.
«Как должен действовать водитель в случае неуправляемого заноса, в ПДД не указано»
Вчера состоялась финальная стадия судебного процесса. Во время прений адвокат обвиняемой разразился длинным спичем, который зачитывал с бумажки. Приведем отдельные фрагменты.
— Какие небрежность или легкомыслие могли быть у водителя автомобиля, находившегося в заносе? — защитник оспаривал несколько пунктов ПДД, которые вменялись обвиняемой, в частности пересечение линий разметки.
По его мнению, водитель Geely не предпринимала никаких маневров перед заносом. Хотя как минимум один свидетель ДТП указал, что видел, как кроссовер перестраивался. По логике адвоката обвиняемой, раз машина находилась в неуправляемом заносе, то водитель не нарушала некоторые из вменяемых пунктов.
— Как должен действовать водитель в случае неуправляемого заноса, в правилах дорожного движения не указано, — отметил адвокат.
Чуть позже представитель потерпевшей стороны, когда ей предоставили слово, ответила на эту реплику:
— Нарушения, допущенные обвиняемой до ДТП, привели к неуправляемому заносу. Это свидетельствует, что ПДД нарушены были, и последствием стал выезд на встречную полосу. Утверждать, что все происходившее в условиях неуправляемого заноса вменяться не может, ошибочно. Данное преступление совершено по неосторожности. Этого никто не оспаривает.
Зашла речь о дорожном знаке «Гололедица», который был установлен на путепроводе. По словам адвоката обвиняемой, он не соответствовал ПДД, так как не имел белого контура.
— Кроме того, он относится к предупреждающим, а не запрещающим знакам, — добавил защитник.
Вот ответная реплика представителя потерпевших:
— Предупреждающий знак тоже требует исполнения. Обвиняемая утверждает, что не заметила обледенения на проезжей части, но, увидев знак — с белой полосой или нет, — она должна была это учитывать. Касаемо «неправильности» знака. Дорожные службы в ответ на запрос сообщили, что он соответствует требованиям. Оценка знака как несоответствующего ПДД — это субъективный взгляд. Даже если бы до судебного заседания мы попросили обвиняемую описать знак, она вряд ли бы четко назвала все его элементы.
— Моя подзащитная сообщила, что из-за грузовых машин могла не увидеть данный знак, — обратился к еще одному аргументу адвокат водителя Geely. — А помнить знаки наизусть она не должна. Тем более что знаки могут меняться ежедневно...
«Прошу оправдать [обвиняемую] за отсутствием состава преступления»
Отдельно поднимался вопрос о «применении неправильных приемов управления». Это стандартная формулировка, которая часто встречается в речи гособвинителей по водительским делам.
— В ПДД вообще отсутствует такое определение. [...] Обвинение в неправильно примененных приемах не соответствует законодательству, — сослался на материалы пленума Верховного суда защитник обвиняемой.
Адвокат также обращал внимание на некоторые спорные, по его мнению, нюансы при проведении экспертиз, в частности при определении момента возникновения опасности, места ДТП (во время следственного эксперимента) и т. д. Он ходатайствовал о проведении дополнительной экспертизы, однако это было отклонено.
— Между схемой места происшествия и масштабной схемой действительно есть расхождения в проведенной линии, — отметила представитель потерпевших. — Но нет расхождения в цифрах. Это говорил сам эксперт в суде. Причем он объяснил, чем это обосновано. Сегодня схема есть, это догма.
Увеличение потерпевшими исковых требований о компенсации морального вреда адвокат обвиняемой прокомментировал следующим образом: «Моральный вред не может определяться признанием или непризнанием вины. Она [обвиняемая] никогда не признавала вину — ни во время следствия, ни в суде. При этом не слагает с себя ответственности как владелец источника повышенной опасности».
В заключение адвокат водителя Geely обратился к суду:
— Прошу оправдать [обвиняемую] за отсутствием состава преступления. А гражданский иск оставить без рассмотрения. Наказание, связанное с направлением в учреждение открытого типа, считаем чрезмерным.
Изначально Алексей и его супруга высказывались против «суровых мер, связанных с лишением свободы». Их представитель вчера вновь повторила эту мысль: «Мера наказания — на усмотрение суда. Меня больше интересует вопрос гражданского иска. В уточнении требований указано, что в настоящее время потерпевшие оценили моральные страдания более четко. Они первично занизили иск, не имея опыта в подобных делах. Мои доверители продолжат жить с этим и после суда, а это влечет колоссальное число проблем. Моральный вред — страховка, которая поможет преодолевать материальные сложности легче».
С возмещением вреда вышла отдельная история. На первом заседании потерпевшая (пассажирка Renault) сообщила, что водитель Geely компенсировала стоимость поврежденных в результате ДТП вещей и оплатила ортез, который потребовался для восстановления костей стопы.
— Связывалась ли с вами обвиняемая? — спросил адвокат у потерпевшего в самом начале процесса.
— Да, — подтвердил тот. — Приезжала в больницу, извинялась, приносила продукты.
— Ущерб компенсировала?
— Нет, только говорила.
— А вы оценивали ущерб?
— Нет. Тем более что она вела себя неоднозначно.
— Помощь оказывалась?
— Несколько раз привозила продукты и лекарства.
По словам потерпевших, после первого заседания суда они неожиданно получили перевод. На почте узнали, что деньги переслала виновница ДТП с пометкой «компенсация морального вреда».
— Затем от нее раздался звонок, дескать, вы получили деньги, — сообщил Алексей. — Разговор мне не понравился, он проходил на повышенных тонах.
«Вероятно, сторона потерпевших и обвинения так и не поняли, что такое неуправляемый занос»
Наконец, было предоставлено последнее слово самой обвиняемой. Ее речь вряд ли нуждается в каких-то комментариях:
— Высокий суд, я хотела бы еще раз извиниться перед потерпевшими. В течение семи месяцев предпринимала попытки примириться. К сожалению, они были отвергнуты. Я сталкивалась с глухим непониманием. Потерпевший знал, что я готова компенсировать моральный вред. После первого заседания я перечислила все имеющиеся средства.
Вы помните реакции на мои действия. Это было расценено как ничтожно малая сумма и давление.
Я не согласна с предъявленным обвинением, что допустила выезд на встречную полосу в результате перестроения и неправильных действий. Во время следствия я давала показания, что, возможно, вывернула руль. Но тогда [во время дачи показаний] я находилась под воздействием препаратов, меня ударило подушкой.
Потом я стала читать литературу, чтобы разобраться, как все произошло. Изначально не понимала, что задние колеса в результате заноса как бы уходят во вторую полосу. Когда почитала, я смогла понять, что это такое. Вероятно, сторона потерпевших и обвинения так и не поняли, что такое неуправляемый занос.
Все говорят, что ситуация была скоротечной. Все, что смогла сделать — затормозить и выкрутить руль, — я сделала.
В СМИ раздули, что я якобы 15 раз сдавала на права. Меня это натолкнуло, что я должна прокомментировать ситуацию. Я просто пыталась себя защищать. Я тоже думаю про свою дальнейшую судьбу. По-человечески я понимаю, что принесла значительные страдания, но у меня никогда умысла не было. Я тоже сама переживала вместе с ними. Тоже лечилась, обращалась в частный центр. Не хочу, чтобы показалось, будто я оправдываюсь...
Приговор суда Партизанского района г. Минска был таким: признать водителя Geely виновной, назначить два с половиной года ограничения свободы без направления в учреждение открытого типа, лишить водительских прав на четыре года. Взыскать в качестве морального вреда в пользу водителя Renault 5 тысяч рублей, его супруги — 1 тысячу рублей, а также компенсировать расходы на юридические услуги.
Судья решил уточнить приговор: «Ограничение свободы без направления в учреждение открытого типа отбывается по месту проживания, контролируется уголовно-исполнительной инспекцией. Данный вид наказания предусматривает ряд ограничений, в частности нахождение в установленное время, как правило в вечернее и ночное время, в праздники и выходные, по месту проживания. Также предусмотрен полный запрет на употребление алкоголя. В случае нарушения предусмотрена уголовная ответственность, связанная с лишением свободы».
Приговор пока не вступил в законную силу. У сторон есть десять дней на его обжалование.
Автомобильные видеорегистраторы в каталоге Onliner.by
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by