У семьи Вандекастееле (Vandecasteele) несколько бизнесов в Бельгии — пивоварня, ретейлинг и, собственно, производство масел. Деловые люди. Но абсолютно простые в общении: не смотрят свысока, сами подвозят на машине, даже напитки гостям подносят. Попивая лимонад на террасе кафе, Софи вспоминает забавную историю, как масла Ardeca оказались в Беларуси: «Однажды пришло письмо с сайта-агрегатора B2B. „Мы из РБ, — говорилось в нем. — Хотим продавать ваши масла“. Ну а наша семья подумала, почему бы и нет. Сейчас у нас второй заход на белорусский рынок, с иными представителями — он длится уже два года».

Где ваш контрафакт?

Бельгийское производство Ardeca, прямо скажем, не гигант. Бренд держится в среднем ценовом сегменте и пользуется тем, что его не подделывают даже в странах Восточной Европы. Почему нет контрафактного Ardeca? Наверное, из-за небольшой распространенности, нераскрученности. Плюс объем поставок компании вряд ли способен захватить рынок полностью. «Пирог поделен, даже в какой-то степени монополизирован крупнейшими производителями, — поясняет девушка. — Да, нам сложно пробиться. Но клиенты рассматривают нас как план Б. А маленькой семейной компании легче быть ближе к покупателю и решать все проблемы по одному звонку, без разведения бюрократии».

Настал черед удивляться бельгийке — белорусы рассказали ей историю подделок масла в нашей стране. Вначале образовалась группа людей, решивших, что можно неплохо заработать на подделке масла, ведь покупателю сложно проверить, что залито в банку. Стали собирать пустые банки по станциям техобслуживания. Кто-то — под благовидным предлогом борьбы за экологию, кто-то — озвучивая реальные цели и обещая копеечку. В общем, мастера СТО не сильно и разбирались. Отличительной чертой были красные крышки. Что плескалось под ними — неизвестно.

Схему быстро раскусили, серый рынок был вынужден выдумывать новую. Контрафактчикам пришлось самостоятельно заниматься отливкой пластиковых банок и печатью наклеек. Но и с этими затратами прибыль была колоссальной, иначе бы такой деятельностью никто не занимался. Качество отливки банок было так себе, а наклейки отличались от оригинала — слишком сильно отсвечивал глянец. Ребят вновь вывели на чистую воду.

В конце концов подпольный бизнес эволюционировал до ситуации, когда наклейки некоторых подделок сделаны лучше, чем у мировых производителей.

Нынче отличить контрафакт от настоящего продукта внешне просто невозможно. Помогут только лабораторные анализы. Результат нашего масляного расследования — из 35 образцов, купленных в общедоступных местах, 26 подозрительных канистр имеют отличия от эталона. Влиянием на рынок стало то, что явная подделка ушла с витрин в подпол. Но, безусловно, она не исчезла.

Без контроля и подозрений

Примечательно, что в конце прошлого года ввоз нефтепродуктов из РФ в Беларусь попал под ограничения, уверяют представители «БелОилгрупп». Формально он не запрещен, но продавцам нужно получить квоту в контролирующем органе. Очевидно, что те, кто торгует маслами сомнительного качества, вряд ли будут заморачиваться. Поэтому довольно иронично из уст реализатора звучит фраза «Вам банку российского производства или из Европы?».

Наверное, именно поэтому мы оказались на европейском заводе, продукцию которого не спешат подделывать. В Бельгии нет торговых войн с подпольщиками, а потому Софи слушает наши истории с ощущением того, что все это происходит где-то очень далеко. Здесь, на северо-западном краю континента, иные цели — компания уже получила основные допуски соответствия от мировых автопроизводителей (Mercedes, Volkswagen, GM и других), надо двигаться дальше.

Во время посещения подмосковного завода Total мы обратили внимание на внушительную лабораторию — в России проверяют масло трижды (цистерна на въезде, резервуар временного хранения, конечный продукт). В Ardeca говорят, что не переживают по поводу обмана — в Бельгии его нет. Единственное — по приезде цистерны, перед подачей на конвейер, берут образцы. Эти баночки хранят в течение пяти лет — на случай рекламации.

Говорят, претензии были. В этом случае образец из уже купленной банки (или бочки) вместе с образцом, сохранившимся на заводе, отправляют в независимую лабораторию. После этого результат исследования направляют покупателю. Как уверяют, проблемы — в агрегатах.

В принципе, рецепт готового продукта довольно прост: базовое масло смешивают с присадками (их подбирают в зависимости от назначения масла), разливают в тару, отправляют на склад для хранения, отгружают заказчику.

На доверии и уверенности в отсутствии обмана здесь построено многое. Семья Вандекастееле абсолютно уверена, что в их цеха приедет именно то, что они заказывали. Более того, даже контракты тут заключаются не всегда, достаточно электронного письма с заверением.

Здесь разливают масло

Итак, на завод приезжает цистерна. Ее не отправляют на взвешивание для контроля. Бельгийцы знают, что их не обманут, по дороге ничего не пропадет. Каждый день к воротам подъезжает от 6 до 10 цистерн. Именно на этом этапе берется образец масла.

Некоторые машины направляют к линии для экспресс-разгрузок. Она нужна на случай малого заказа, штучного или специфического продукта. Близ ворот для фур установлена своя конвейерная лента — для тары в 20, 60 и 210 литров.

Вандекастееле гордятся своей быстрой разгрузкой и доставкой: «Местному клиенту мы можем доставить специфическое масло в день заказа. Максимум — на следующий».

Кому могут срочно понадобиться банки масла по 20 литров? Софи долго не думает над ответом: «Например, бельгийской полиции и армии. У нас заключен контракт с этими ведомствами на поставку всех жидкостей: от масел до „омывайки“. Мы выиграли тендер».

Если срочности нет, продукт заливают в баки на 20 000 литров — когда речь идет о больших объемах самого ходового масла. Меньшие объемы попадают в зону недолгосрочного хранения в пластиковых кубах-тонниках.

У зоны хранения — свой график. Менеджер под конец дня готовит план, чтобы рабочие к 8 утра знали, чем именно им заниматься: уточняется информация от разлива до типа крышек и фасовки. Всего на семейном заводе работает 35 человек.

В нужный час кубы подают на конвейер для фасовки 1-, 4- и 5-литровых канистр. На ленту попадают пустые банки. У Ardeca собственный дизайн тары. Говорят, на разработку пресс-формы уходит около года. Банке нужно пройти тесты ударной прочности, нагрева, эргономичности и удобства применения на конвейерной ленте. Представители завода не спорят: вероятность того, что кто-то сможет подделать тару, есть всегда. Но до сих пор не зарегистрировано ни одного случая контрафакта (ни в Бельгии, ни в любой другой стране). Опять же, серому рынку не интересны малые и средние бренды.

Банки движутся по ленте. Первый этап автоматического процесса — разлив и закручивание крышки.

Далее на емкость наносятся этикетки с допусками производителей, классификаторами, описанием на разных языках. Затем — маркировка с помощью принтера-распылителя. Указываются номер партии, актуальная дата.

Лента приводит банки в зону упаковки. Несколько емкостей укладывают в картонные коробки. Они также маркируются.

Коробки укладывает на палеты робот-паук. Отсюда готовая продукция попадает на склад хранения, соседствующий с зоной отгрузки.

Гуляя между рядами стеллажей, можно заметить и другие, помимо Ardeca, марки. Оказывается, даже у небольшой по мировым меркам компании есть свои суббренды. «Если на зарубежном рынке есть хороший локальный продающийся бренд, мы не выходим туда со своим лейблом, — поясняют в компании. — Используем уже существующий. Пример — XL в Эстонии».

---

Третий этаж завода отдан под офис. Организация пространства — сплошной оупен-спейс. Даже своеобразный кабинет руководства нельзя назвать отдельной комнатой, он находится за стеклянной перегородкой. Управление международной компанией представляет собой четыре линии столов, за которыми занимаются финансами, закупками, маркетингом, экспортом и, собственно, руководством. «Плоская иерархия — наша „фишка“, — бросает Софи, параллельно проверяя деловую почту. — Есть вопросы — подходи к нам, и все моментально решится. Это плюс семейной компании».

Кажется, этот простой рецепт работает — финансовый отдел докладывает о 30-процентном росте за год, о мощностях производства, выросших до 140 тонн в сутки, о постоянном расширении ассортимента в связи с новейшими требованиями автопроизводителей. Для тех, кто далек от таких понятий, на входе в офис висит карта мира, демонстрирующая, как идут дела одной простой бельгийской семьи: страны Европы, Марокко, США, Саудовская Аравия, Чили... Красной булавкой отмечен и Minsk, Belarus.

Читайте также:

• Первый белорусский тест-драйв Vesta Sport: все плюсы и минусы самой обсуждаемой Lada
• Эксперимент: что стало с российским «бюджетником» после 32 тысяч километров беспощадной эксплуатации?

Auto.Onliner теперь в Telegram! Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by