Новый крутой поворот заставил вернуться к этой старой истории. Около года назад мы рассказывали о показательном случае с Сергеем Михайловским, который совершил наезд на пьяного рабочего на МКАД. Тот серьезно пострадал, получил вторую группу инвалидности и был признан потерпевшим. Водитель Opel Omega, посоветовавшись с адвокатом, признал вину в ДТП и уже отбывает наказание. Однако кроме компенсации в 17 тысяч деноминированных рублей с него хотят взыскать возмещение вреда за производственную травму. Парень не согласен: «Рабочий был пьян, самовольно ограничивал движение и вообще не имел права находиться на проезжей части».
Вкратце напомним хронологию. В октябре 2015-го Сергей Михайловский возвращался после второй смены домой. Около 23:15 Opel Omega двигался по внешней стороне МКАД (от Игуменского тракта к ул. Чижевских). Водитель перестроился из крайнего правого ряда в средний, затем, увидев на проезжей части мужчину, попытался предотвратить ДТП, но увы... После этого автомобиль выехал на обочину, вернулся на кольцевую дорогу и врезался в отбойник.
Водитель Opel после аварии был доставлен в больницу: был риск потери зрения, так как осколок стекла повредил глазное яблоко. Второй потерпевший пострадал сильнее. У него тяжкие травмы, он получил вторую группу инвалидности. Также у мужчины диагностировали алкогольное опьянение (1,51 промилле).
В отношении Сергея Михайловского возбудили уголовное дело по водительской статье 317. Посоветовавшись с адвокатом, водитель признал вину. Итоговый приговор (городского суда) был таким: два года исправительных работ, лишение водительских прав на пять лет, выплата потерпевшему 17 тысяч деноминированных рублей.
— Решение суда вступило в силу. Я отбыл уже половину наказания (исправительных работ), — наш собеседник сам попросил о встрече, чтобы рассказать об изменениях в жизни. — Фактически работаю на прежнем месте кладовщиком. Руководство фирмы отнеслось к моей жизненной ситуации с пониманием. Три четверти моей зарплаты удерживается. Арестованный автомобиль был передан в счет возмещения ущерба.
Но сейчас не это больше всего беспокоит молодого человека. После уголовного процесса практически сразу начался гражданский. Теперь водитель Opel пытается отбиться от претензий в связи с несчастным случаем на производстве. Ранее страховая компания отправила ему письмо, в котором предлагала перечислить 4,55 тысячи (45,5 миллиона) деноминированных рублей.
— Мне постоянно приходят письма от страховой компании, которая предлагает, кроме указанной выше суммы, оплатить переводы выплат, — парень принес с собой толстую папку бумаг. — Я прекрасно понимаю, что этим все не ограничится. Вскоре лимит ответственности, который покрывает моя страховка, закончится, и мне придется компенсировать эти суммы самому. Как правило, там фигурирует от 700 до 900 рублей за месяц. На сколько это все растянется, сказать сложно. Может, на всю жизнь?
Сергей Михайловский, посоветовавшись с юристом, решил обжаловать акт о несчастном случае на производстве. Документ составлен сотрудниками Департамента государственной инспекции труда. Там много говорится о действиях водителя Opel и их квалификации. В основном используются стандартные формулировки из уголовных дел о ДТП: проигнорировал требования знаков, не принял меры по снижению скорости, не справился с управлением, совершил наезд, грубо нарушил пункты ПДД и др.
Отметим, что водитель указан как «лицо, допустившее нарушения актов законодательства о труде и об охране труда, технических нормативных правовых актов, локальных нормативных правовых актов». Хотя ниже в отношении него упоминаются только нарушения пунктов ПДД.
Что же касается пострадавшего рабочего, то расследование установило, что «видимых признаков алкогольного опьянения (неадекватное поведение, состояние здоровья, шатающая походка, запах из-за рта) и др» (орфография и пунктуация сохранены) у того не имелось.
Тем не менее в качестве одной из причин несчастного случая указывается грубая неосторожность потерпевшего, «выразившаяся в грубом нарушении требований инструкции по охране труда, а именно, находился на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения».
— В акте о несчастном случае упоминается, что на дорожные знаки были установлены включенные переносные маячки красного цвета, — обращает внимание на странность Сергей Михайловский. — А в схеме осмотра места происшествия маячки вовсе не упоминаются, хотя там указаны такие мелочи, как зажигалка и пачка сигарет. Не говоря уже про конечное положение автомобиля, осыпь стекла, куртку, царапины на асфальте и так далее. Как я раньше говорил, дорожных знаков не заметил, хотя мне говорили, будто я сбил их. После ДТП меня сразу увезли в больницу и я не мог присутствовать на месте происшествия.
Молодой человек никогда не мог подумать, что ему как обычному автомобилисту придется так глубоко разбираться в вопросах охраны труда. Ведь фактически выводы комиссии означали, что ему необходимо выплачивать компенсацию. А значит, придется оспаривать это в суде.
Первым делом парень нашел Правила расследования и учета несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, на которые ссылалась в выводах комиссия. Подробно изучив документ, он обратил внимание на один пункт.
— Если травмы были получены при выполнении работы, не порученной уполномоченным должностным лицом организации, то составляется акт о непроизводственном несчастном случае, — цитирует документ Сергей Михайловский. — Как мы знаем, рабочему было поручено провести осмотр рекламного щита и при необходимости произвести ремонт. Об этом говорится в выводах комиссии. Но когда они приехали на место, оказалось, что освещение работает. Зачем же тогда было выходить на проезжую часть и огораживать ее? Таких указаний рабочие не получали, что подтвердили их руководители.
Вообще, проведение любых работ на МКАД по-прежнему вызывает большие вопросы. Сколько раз обычные водители врезались в автомобили прикрытия, получали травмы, не обходилось без жертв. Эта проблема не раз поднималась руководством Мингорисполкома, и кое-что сдвинулось с места. Сейчас машины организаций, обслуживающих кольцевую дорогу, стараются обозначать огромными щитами со светодиодными знаками.
А Андрей Шорец поручил приобрести так называемые демпферные устройства, которые, с одной стороны, прикроют дорожных рабочих, а с другой — погасят скорость автомобиля и предотвратят получение травм водителем и пассажирами (если двухтонный пикап врежется в такой демпфер на скорости 100 км/ч, то те, кто был пристегнут, не пострадают).
Заметим, что дорожники при этом руководствуются специальными схемами расстановки знаков, машин и т. д., разработанными соответствующими институтами.
Оказалось, похожий документ есть и для рабочих, обслуживающих установки наружного освещения на автомобильных дорогах. Он датируется июлем 2015-го. А ДТП, напомним, случилось в октябре того же года.
В частности, в документе сказано, что до начала работ нужно получить разрешения на их проведение, оформить документы, получить наряд-допуск на производство работ повышенной опасности. Перед началом мастер дает задание, указания о порядке работ и их безопасному выполнению, проводится инструктаж охраны труда под роспись. Рабочих необходимо ознакомить с технологией, дефектным актом (заданием), схемой установки ТСОДД (технических средств организации дорожного движения).
Отдельно сказано о работах на МКАД: «...выставляются конусы сигнальные на протяжении 115 метров. Протяженность зоны ограждения с установкой 16 предупреждающих знаков составляет 310—315 метров. При выполнении работ по техническому обслуживанию установок наружного освещения на МКАД применяется автомобиль прикрытия (сопровождения)».
С этими аргументами Сергей Михайловский отправился в суд с жалобой на заключение Департамента государственной инспекции труда. На заседании он уточнил свою позицию: по его мнению, пострадавший рабочий сам принял решение выйти на проезжую часть, необходимости в этом не было, мастер такого поручения не давал, а раз не было такого указания от должностного лица, значит, это самовольство и несчастный случай нужно признать непроизводственным. Тем более что именно это было установлено во время внутреннего расследования предприятия.
— Акт служебного расследования, который представлен нанимателем, не имеет никакой юридической силы. Является ли несчастный случай непроизводственным, устанавливает Департамент государственной инспекции труда, — заявил представитель этого ведомства.
Он также уточнил, что потерпевший выполнял поручение мастера, действовал в интересах нанимателя, и потому, мол, травма считается производственной.
Рабочий был указан в списке лиц, виновных в несчастном случае, поскольку находился в состоянии алкогольного опьянения. Но это не состоит, по словам специалиста департамента, в причинно-следственной связи с полученной травмой.
В процессе также выступал сам потерпевший. Он подтвердил, что визуальных дефектов рекламной конструкции они с напарником не увидели, но с обочины их сложно было обнаружить. Тогда они решили выставить маячки, фишки и знаки в среднем ряду МКАД, чтобы посмотреть, «откуда идет питающий кабель».
Хотелось бы обратить внимание на два ключевых момента, в которых признается рабочий. Во-первых, их машина находилась на обочине. Вспомним, что сказано в документе для рабочих, обслуживающих установки наружного освещения на автомобильных дорогах: «при выполнении работ по техническому обслуживанию установок наружного освещения на МКАД применяется автомобиль прикрытия (сопровождения)».
Во-вторых, по словам потерпевшего, его проинструктировали по вопросу выставления знаков проведения работ только после случившегося.
На наш взгляд, эти слова должны насторожить любого водителя, периодически ездящего по МКАД. Кто перекрывает одну из самых интенсивных магистралей в стране, на которой разрешено движение со скоростью 90—100 км/ч? Есть ли понимание у рабочих, как это сделать правильно и безопасно?
Пожалуй, если бы была внедрена система видеодетектирования об инцидентах на МКАД, о чем говорят уже давно, то наверняка туда направили бы ближайший наряд ГАИ, чтобы разобраться — кто в темное время суток решил ограничить движение. Но этого, увы, не произошло...
— Во время заседания суда напарник потерпевшего признал, что в тот день они не планировали проводить ремонтные работы, а в карточке задания было указано «провести обследование», — обращает внимание Сергей Михайловский. — Мужчина также указал, что они не могли их выполнять, поскольку требовалось выставить дополнительные элементы ограждения. Спрашивается, зачем же выходили и ограничивали движение? Отвечает, дескать, надо было выполнить работу...
В суд также вызывали сотрудника УП, в котором работал потерпевший. Этот специалист принимал участие в служебном расследовании несчастного случая. Он подтвердил, что «они [рабочие] решили выполнить часть работы на свой страх и риск, не согласовывая работу с мастером». «Мы изначально посчитали, что данная работа им не была поручена. Выход на проезжую часть им не поручался», — обосновал представитель предприятия.
По его словам, для проведения работ на проезжей части нужно было согласовать их с ГАИ и должен был быть автомобиль прикрытия: «Перед тем как перекрывать движение, они должны были согласовать данные действия с руководством. Но я предполагаю, что руководство не разрешило бы перекрыть полосу, поскольку у работников не было машины прикрытия».
Однако вывод представителя УП контрастировал с его же словами: «Жалобу С. Михайловского считаю необоснованной. В данном случае люди выполняли свою работу в интересах нанимателя. Работу, которую им поручили. Но они решили проявить инициативу, чтобы выполнить свою работу лучше».
Также в процессе был опрошен мастер, который курировал рабочих. Он подтвердил, что работы на проезжей части должны были быть согласованы с ним или вышестоящим начальством. Однако с ним это никто не согласовывал. Специалист назвал действия, связанные с выходом на проезжую часть, неправомочными. Мастер заметил: если бы возникла необходимость, то туда должна была выехать машина прикрытия.
Несмотря на все вышеизложенное, представители УП, в котором работал потерпевший, и Департамента государственной инспекции труда посчитали жалобу водителя Opel необоснованной и не подлежащей удовлетворению. В итоге суд Центрального района Минска отказал Сергею Михайловскому.
В мотивировочной части сказано, что суд пришел к следующему выводу: потерпевший в момент несчастного случая выполнял работу, порученную ему должностным лицом УП в соответствии со сменным заданием, в интересах организации, при исполнении трудовых обязанностей. А значит, несчастный случай является производственным.
Доводы о том, что рабочие самовольно приняли решение о выходе на проезжую часть, признаются несостоятельными. Как утверждается в документе, рабочие вправе по собственному усмотрению для выполнения порученного задания принимать решение об ограничении в установленном порядке дорожного движения.
Сразу после этого решения водитель Opel подал кассационную жалобу, а прокурор — кассационный протест. Однако судебная коллегия не нашла оснований для отмены данного решения.
— Что теперь? — спросили мы у Сергея, выслушав всю эту историю.
— Сейчас мы будем подавать жалобу на имя председателя городского суда. Если понадобится — в Верховный суд. Затем в Генпрокуратуру... Я настроен идти до последнего. Меня в этой ситуации возмущает одно: почему я как водитель обязан был дотошно соблюдать закон, в темное время суток увидеть пьяного рабочего и предотвратить ДТП, а другие...
Автосигнализации в каталоге Onliner.by
Читайте также:
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by