Водитель автобуса, который на трассе М1 сбил пьяного пешехода и был осужден на три года, уже несколько месяцев отбывает наказание в колонии-поселении. Но если вы думаете, что после оглашения приговора все закончилось, то ошибаетесь. В Несвиже опять рассматривалось дело по резонансному случаю, на этот раз был предъявлен гражданский иск. Мать погибшего требовала взыскать с фирмы-перевозчика 236 тысяч рублей. Близкие Дмитрия Матуса считают, что в конечном счете моральный вред придется оплачивать самому водителю автобуса. Корреспонденты Onliner присутствовали на заседании, которое проходило довольно нервно. Даем репортаж.
Октябрь 2018 года. В коридоре областного суда близкие Дмитрия Матуса и его адвокат в растерянности обсуждают услышанное: «Апелляционную жалобу оставить без удовлетворения, а приговор в этой части — без изменений». С этого момента решение суда — три года колонии-поселения — вступило в силу.
К этому времени водитель автобуса уже находился в заключении (в июле 2018-го взят под стражу в зале суда). Вскоре его отправили в колонию-поселение, которая находится в Горках (Могилевская область).
«Дима сейчас работает на стройке, еще больше похудел. О произошедшем старается не думать, но его позиция прежняя: пешеход грубо нарушил ПДД, а сам он сделал все возможное, чтобы предотвратить ДТП», — рассказывает Александр, брат мужчины.
Близкие, услышав решение областного суда, не собирались сдаваться — была подана обширная жалоба в Верховный суд. Подробно позицию защиты мы излагали не единожды (в самой первой публикации, в разборе с Юрием Красновым и в репортаже с заседания областного суда). Напомним вкратце основные тезисы, на которые обращала внимание адвокат: погибший пешеход был пьян (2,5 промилле), вышел на проезжую часть в темное время суток вне положенного места, при этом водитель автобуса применил торможение, взял левее и сигналил.
Как указывал в кассационной жалобе Дмитрий Матус, свидетели ДТП давали противоречивые показания, а следственные эксперименты были проведены с нарушениями. В результате, по мнению обвиняемого, были неверно определены место наезда и удаленность автобуса Neoplan в момент появления пешехода, что повлияло на выводы экспертов.
Обращает на себя внимание яркая деталь: на демонстраторе во время следственного эксперимента были кроссовки со световозвращающими элементами, погибший же был обут в черные берцы.
Ответ, подписанный первым заместителем председателя Верховного суда, говорит сам за себя: «Оснований для принесения протеста на состоявшиеся по делу судебные решения не имеется».
А на днях пришло еще одно письмо, подписанное другим заместителем председателем Верховного суда. Отказ.
Несмотря на выводы трех судебных инстанций, близкие Дмитрия Матуса намерены идти дальше. Они собираются подать надзорную жалобу в Генпрокуратуру.
Две недели назад был рассмотрен гражданский иск, который подали родственники погибших пешеходов. В качестве ответчиков указаны владельцы транспортных средств. Гражданским кодексом предусмотрено, что моральный вред взыскивается именно с собственников автомобилей. Однако те вправе выставить регрессный иск водителям, признанным виновными в ДТП. Такова процедура, предусмотренная законодательством.
Напомним, автобус Neoplan совершил наезд на вышедшего на проезжую часть пешехода, затем легковым автомобилем Peugeot был совершен повторный наезд. Также был сбит еще один мужчина, пытавшийся помочь. Оба они скончались. Позже в их крови найдут алкоголь: у вышедшего на проезжую часть первым — 2,5 промилле, у второго — 3,2 промилле. Впоследствии выяснилось, что их связывали родственные связи — они были двоюродными братьями.
— В связи с гибелью единственного сына в возрасте 30 лет... — судья зачитала исковое заявление матери погибшего, который вышел на проезжую часть первым. — Это повергло [меня] в шоковое состояние, разрушило счастливую жизнь. Трагедия подорвала физическое и психологическое здоровье. [...] Основная часть предыдущей жизни потеряла смысл. [...] Поскольку владельцем источника повышенной опасности является ООО [фирма-владелец Neoplan], то с этой организации подлежит возмещение вреда.
Истица оценила ущерб в 236 тысяч рублей. Также она просила взыскать 150 тысяч рублей с владельцев Peugeot. Подчеркнем, что во время судебного заседания в Несвижском районном суде (в июле 2018 г.) судмедэксперты не смогли дать четкий ответ, каким именно транспортным средством были нанесены критические травмы пешеходу, вышедшему на проезжую часть первым.
«Разграничить нельзя. Смерть наступила в результате сочетанной травмы. После первого наезда пешеход получил тяжелые травмы, у него развился шок. В результате усугубления травм, полученных во время повторного наезда, шок развился еще сильнее», — такими были пояснения эксперта.
Мать второго погибшего (вышедшего на проезжую часть вторым) приводила в исковом заявлении аналогичные доводы: «В 70 лет лишилась опоры и помощника в старости. После трагического известия потеряла осознание реальности, попала в больницу, не смогла посидеть у гроба сына».
Она также требовала взыскать с владельцев Peugeot 150 тысяч рублей.
Во время судебного заседания интересы фирмы-перевозчика, которой принадлежит автобус Neoplan, представляла адвокат. Она сообщила, что предприятие сейчас находится в непростой ситуации, и ходатайствовала о приобщении к материалам дела справки о финансовом состоянии: «Фирма владеет шестью автобусами, которые являются единственным источником доходов. С увеличением конкуренции на рынке число заявок сократилось».
— Чем вы руководствовались при определении размеров морального вреда? — спросила адвокат ООО у тети погибших, которая выступала на заседании представителем истцов.
— Это маленькая сумма по сравнению с человеческой жизнью, — голосом, не терпящим возражений, заявила женщина. — Как матери решили... Это нравственная категория... Здесь нет тарифов, расценок. Мы назвали иск, сумму, а вы опровергайте.
Был поднят вопрос, учитывалось ли истцами то, что погибший находился в состоянии опьянения и грубо нарушил ПДД.
— А что значит учитывали? Сильный, здоровый парень, — продолжила представитель истцов. — Его поведение было оправданным. Он отпрыгнул освободить путь [автобусу], который должен, согласно ПДД, встать в своем ряду. Он же не стал навстречу автобусу, не преградил дорогу. Он уступил ему путь: на, проезжай, я тебе уступил. Так кто в каком состоянии был?
Чуть позже тетя погибшего снова вернулась к данному вопросу:
— Да, был выпивший, но он поплатился за это жизнью. И потом, он был не пешеход, он был пассажир автомобиля. Который случайно... На одну минуту выскочил [...] Для его возраста, для его роста, для его... Физически он был очень сильный парень. Да, выпил. Одному хватает пятидесяти грамм, и он уже падает... Да, степень алкоголя не критическая, но и не низкая. Но как водитель, сам за рулем, и работая водителем в воинской части, и водя свой личный автомобиль... У него же сработало, хоть и выпивший. Он же знал, что водитель, чтобы не нарушить ПДД, в своей полосе должен был остановиться. Поэтому он отпрыгнул, уступая ему дорогу. А водитель, который ничего не видел, просто интуитивно среагировал и догнал на этой полосе.
Женщина считает, что поведение ее племянника перед ДТП было вызвано проблемами со здоровьем:— Я задавала на одном из заседаний суда вопрос эксперту, который в руках держал его сердце: «С таким диагнозом, который вы поставили, могло ему стать плохо?» — «Да, могло!»
Оба водителя, которые сейчас находятся в колонии-поселении, накануне заседания дали письменные объяснения. В суд их не доставляли. В нашем распоряжении оказалось заявление Дмитрия Матуса. Его позиция изложена на пяти листах. Водитель автобуса считает, что не имел технической возможности предотвратить наезд на пешехода, а причиной ДТП называет действия самого погибшего:
«Поведение пешехода перед наездом свидетельствует о том, что он был намерен покончить жизнь самоубийством, поскольку видел приближающийся автобус и смотрел в его сторону, то есть понимал, что при выбегании на автомагистраль в полосу движения транспортного средства на близком расстоянии от него неизбежны последствия»
Представителя истцов это чрезвычайно возмутило: «Своими возражениями Д. Матус нанес дополнительные нравственные страдания матерям. В результате чего мать погибшего попала в реанимацию [...]».
Она горячо стала опровергать предположение водителя автобуса. По ее словам, племянник, служивший в воинской части, должен был отправиться на следующий день в командировку: в то время проводились масштабные учения «Запад-2017». За два месяца до гибели он получил квартиру, начал делать ремонт.
Женщина продемонстрировала залу фотографии погибшего с семьей и близкими. Вероятно, в доказательство того, что улыбающийся со снимков мужчина не планировал суицид.
Отвечая на вопрос о нынешнем состоянии здоровья истиц, их представитель заметила: «Одна лежала с сердцем в больнице. Сейчас пьет таблетки, наблюдается у кардиолога. Ее снова хотели положить, но она такой человек, что не желает... Только если уже критическое состояние, как говорится, по скорой помощи. А вот вторая отлежала в конце марта — в начале апреля в реанимации городской больницы. У нее, как это все прочитали... У нее такое шоковое состояние было: „Как это? Мой сын, у которого огромные планы были на жизнь... Купили квартиру, долгов понаделали... А он решил мать подставить и всех бросить и кинулся под колеса Neoplan“».
В подтверждение были предоставлены медицинские документы о состоянии здоровья матерей погибших. «Мы ездим часто по этой трассе, у нас сердце болит и будет болеть всю жизнь», — заключила представитель истцов.
Во время прений женщина кратко заключила: «Вина доказана. Я поддерживаю исковые заявления в полном объеме».
Речь адвоката, представлявшего интересы фирмы-перевозчика, была более обширной. Защитник признала обязанность владельца источника повышенной опасности возместить вред. Она обратила внимание на обстоятельства, которые, на ее взгляд, необходимо учитывать при определении размера морального вреда (грубое нарушение ПДД погибшим):
— Я полагаю, что медицинские данные не свидетельствуют о том, что заболевания находятся в прямой причинной связи с нравственными страданиями, которые были причинены в результате ДТП.
«А сумма, которая указана в исковом заявлении, является чрезмерно высокой и неподъемной для предприятия»
Во время суда поднимался еще один вопрос — относительно второго ДТП. После наезда автобусом первый пешеход оказался на проезжей части. Подошедший к нему второй мужчина попытался оказать помощь. На них обоих был совершен наезд автомобилем Peugeot.
Как указывалось выше, по Гражданскому кодексу в таких случаях ответственность несет владелец транспортного средства. Но как раз с принадлежностью машины в момент происшествия возникли вопросы.
Автомобиль зарегистрирован на жительницу Барановичей, которая официально предоставила его в пользование зятю (с правом передачи в аренду) — индивидуальному предпринимателю. А он передал его в аренду жителю Украины, который в момент аварии находился на пассажирском сиденье. За рулем был его приятель, впоследствии осужденный за ДТП.
— Пришел парень, предоставил документы, у него были деньги, — рассказал индивидуальный предприниматель. — После составления договора я передал автомобиль в технически исправном состоянии. Оплата производилась в несколько этапов. Есть все чеки.
Как отметил мужчина, заключенный договор не предусматривал передачу управления машиной третьему лицу: «Арендатор не оспаривал договорные обязательства. Водителя же я впервые увидел только в суде».
— На тот момент владельцем источника повышенной опасности являлся гражданин Украины, арендовавший автомобиль, — объяснил свою позицию индивидуальный предприниматель, который не признал иск.
Молодой человек, с которым был заключен договор об аренде Peugeot, на судебное заседание не явился, хотя о проведении был извещен надлежащим образом компетентными органами Украины, объявила судья. Он был допрошен по месту жительства. В пояснениях указал, что считает необоснованным иск о возмещении морального вреда, поскольку транспортное средство было застраховано. «Исковые требования не признаю полностью, автомобиль был застрахован по автокаско. В суд явиться не имею возможности», — пояснил арендатор.
Адвокат, представлявшая интересы индивидуального предпринимателя, подчеркивала: «Вопрос заключается лишь в том, обязан ли компенсировать моральный вред мой доверитель? Считаю, что следует исходить из требований законодательства, в частности постановления пленума Верховного суда (от 01.10.2008 г.) №7. А также ст. 619 Гражданского кодекса, в силу которой ответственность за вред, причиненный третьим лицам, несет арендатор. Исходя из договора им являлся гражданин Украины».
«Судам надлежит принимать меры к разрешению гражданских исков, имея при этом в виду, что в качестве гражданских ответчиков должны привлекаться владельцы транспортных средств, поскольку в соответствии с законодательством обязанность по возмещению вреда, в том числе и морального, причиненного источником повышенной опасности, возлагается на владельца этого источника, то есть на организацию или гражданина, осуществляющих эксплуатацию источника повышенной опасности как в силу права собственности или оперативного управления, так и по другим основаниям (по доверенности, договору аренды и т. п.)» (ст. 948 Гражданского кодекса). Постановление пленума Верховного суда (от 01.10.2008 г.) №7 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств».
Решение суда Несвижского района (пока не вступило в законную силу) было таким: взыскать с фирмы-перевозчика в качестве морального вреда 30 тысяч рублей. А с гражданина Украины, с которым был заключен договор об аренде Peugeot, — по 15 тысяч рублей в пользу каждой истицы.
— Это, конечно, не 236 тысяч рублей, — с некоторым облегчением вздохнули близкие Дмитрия Матуса после вынесения решения. — Однако мы по-прежнему считаем Диму невиновным и будем продолжать добиваться отмены приговора, пока не исчерпаем все возможные варианты.
Auto.Onliner теперь в Telegram! Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by